- В соответствии с волей моего покойного отца, Вонгола Нано, наследником ведущим Семью в будущее избран Савада Цунаеши. Официальная церемония передачи Наследия состоится через пять дней, приглашения получат представители каждой из союзных семей. Отсутствие на торжестве будет расценено, как проявление не лояльности к Вонгола и Дэчимо.
“И будет соответствующим образом караться”
Определенных усилий стоило произнести последнюю фразу лишь мысленно. В ней не было нужды – его присутствие на трибуне оратора само наводило на все нужные мысли с выводами. И, вполне естественно, многих удивило. Не многим была известна истинная причина, но о напряженных отношениях наследника бывшего и нынешнего знали все.
Выдерживая отведенную на осмысление паузу, мужчина поднял глаза, с напускным безразличием осматривая зал. Сегодня в нем собрались лишь представители самых близких, на сколько это понятие вообще применимо к миру мафии, семей. Во всяком случае, в перешедших ему от Девятого материалах значились именно эти имена, хотя, на безоговорочную верность трети из них сам Занзас и дешевой монетки не поставил бы. Если б увлекался тотализатором.
Часть лиц была знакома до отвращения – разумеется, его собственный отряд не мог пропустить такое шоу. Часть он предпочел бы вообще ни когда не видеть и не вспоминать – хранители колец стояли группами и имели до отвращения скорбные мины. Чертов старик был бы вне себя от счастья узнав, что кто-то по нему искренне скорбит. Сам Занзас испытывал лишь помножившуюся на два злость и усталость от происходящего. Много лет он от души желал “папаше” сдохнуть, в красках представляя как сворачивает тощую шею старика своими руками. Но вот, мечта юности сбылась, и итальянец внезапно понял, что желать надо было диаметрально противоположного. Вечной жизни для старого пердуна, например. Потому что возможность полюбоваться дорогим гробом с гербом семьи на крышке определенно не стоила объема работы, внезапно свалившейся на него. Вот такой вот парадокс, будущий хозяин Семьи щенок из Японии, смотрящий сейчас куда-то в пустоту с тоской в щенячьем взгляде. Но к официальной власти он придет только через не полную неделю, и пока вся организация легла на плечи “сына Дона Тимотео”, которым из-за мягкотелости старика до сих пор считался он.
Больший идиотизм сложно даже представить: сам он не собирается присягать узкоглазому ублюдку, но вынужден доносить необходимость этого до остальных. Потому что Савада – он как опухоль, которую из-за слабости остального организма удалять пока нельзя. Пристрелить мальчишку сейчас и Семья развалится, потонет в распрях. Значит, придется перечитать в словаре значение слова “смирение” и дать японцу пару лет пожить.
Занзас еще раз глянул на будущего Дэчимо и мысленно скривился. Нет, этот, пожалуй, не опухоль. Больше тянет на какого-то паразита. Глиста, например. Тощий, бледный и не упомянешь без отвращения.
- Так же на Церемонии будет объявлено имя приемника Внешнего Советника, Савады Емитсу.
Где-то в зале мелькнула розовая шевелюра одной из Червелло. После Конфликта Колец эти женщины частенько светились около Девятого и, на сколько знал Занзас, выполняли какие-то его конфиденциальные поручения. Какие и зачем еще предстояло найти в бесчисленных архивах семьи, перешедших в его временное пользование.
Перед глазами пылал огонек – символ подтверждающий, что лежащую на тумбе бумагу действительно писал ни кто иной, как Кьюдаме. Информации, которую следовало бы знать собравшимся, в ней более не было. Желания закруглить речь чем-то нейтрально политическим Занзас не испытывал. А рассказать, с каким бы удовольствием он перестрелял здесь всех и каждого не позволял политес. Оставалось только резко развернуться и выйти из зала. Его работа здесь закончена, а ведет светские беседы и настраивает присутствующих на будущее плодотворное сообщество пускай уже сам будущий недоделок. В смысле, недобосс.

----------> Кабинет Девятого

Раздражение Кёи на данный момент зашкаливало. Казалось бы, прошло некоторое время со смерти Девятого, сейчас надо было только скорбить, но! Как они допустили произошедшее? Где не уследили? Вонгола - сильнейшая семья и, хотя Хранитель Тумана так и не признал свою принадлежность к этому сборищу мафиози, глубоко в душе ему всё равно приходилось относить себя к ним. На данную церемонию он не собирался ехать, но пришлось, потому что было какое-то подозрение, что Савада один не справится, а полагаться на остальных хранителей было бы неосмотрительно. Поэтому он и терпел. Терпел толпу, речь приёмного сына умершего, показывающих свою необоснованную значимость других людей... Хотя, на самом деле, терпеть вовсе не хотелось. Все они ходили по лезвию бритвы, но у каждого ли найдутся силы и решимость, чтобы выжить?
Раздражения Хибари сейчас бы хватило для открытия сотни коробочек ранга А. С последующим сражением с армией какой-нибудь средней по населённости страны. Себя он ни в чём не винил, но брешь в системе безопасности осознавалась особенно чётко. И это бесило его, сводило с ума. Хотелось немедленно кинуть все силы и способности на то, чтобы устранить недоработки, привлечь лучших умов и вычислителей. Но не позволял тот факт, что сегодняшний день был объявлен днём траура. Для Вонголы, а значит, и для Кёи.
Стало намного шумнее, а это означало, что речь уже сказана. Теперь кучки лицемеров будут разгуливать по залу, чтобы принести свои соболезнования, просто поболтать. Но, скорее всего, они будут думать, что делать дальше. Имя приемника босса было давно известно, ещё когда Хибари и остальные Хранители учились в школе. Тогда Кёя принял их сторону только для того, чтобы не позволить разрушить школу сильнее, чем она уже была разрушена. А так же собственноручно вышибить нарушителей спокойствия из Намимори. Это была его территория, и остаётся таковой до сих пор, просто с момента становления Десятого поколения семьи Вонгола, Хибари приходилось разрываться между проблемами Савады и Родиной.
Со взглядом "не подходи, убью", или, если быть точнее, забью, Кёя двинулся сквозь толпу одетых в траурные одежды людей, дабы найти единственного, кого мог называть своим другом ещё со школы. К несчастью, выделяющийся высоким ростом Рюхей словно спрятался где-то. конечно же не специально, но какоё до этого есть дело сильнейшему Хранителю Вонголы.

- Ши-ши-ши!
Бельфегор довольно усмехнулся. Принцу было глубоко плевать на окружающий траур и скорбные лица собравшихся. Часть старалась изобразить горе, часть действительно скорбела. Ну а как же, такой великий человек умер! И еще советник его вместе с ним. Савада явно потонул в глубинах печали, а заодно и основная часть его Хранителей. Со стороны Девятого было очень логично изображать этакого доброго дедулю, чтобы иметь толпы поклонников. Тут даже можно забыть, что на самом деле старик – глава большой мафиозной семьи, которая ведет переговоры отнюдь не мирными способами. Да и уже то, что Вария выполняет задания на убийство, должно было бы приоткрыть глаза на правду. Однако даже мафия предпочитает носить розовые очки и верить в лучшее.
Вариец потянулся за одним из бокалов, которые разносили по залу официанты. Слишком долго смотреть на унылые рожи и не выпить – самому недолго в ящик сыграть. Покрутив бокал в руке, принц сделал небольшой глоток.
А босс вполне успешно закончил свою речь. Выражение скорби по случаю смерти «родного» отца - всего лишь официальная обязанность главы Варии. Зато очень удобный повод увидеть реакцию всех вместе и каждого в отдельности. Конечно, дальше Вонголу ждут проблемы – лакомый кусочек без внимания не останется, тем более с таким худосочным наследником. Наверняка, помня о прошлом, Савада постарается добиться поддержки от Варии, а вот что будет делать их организация? Впрочем, принца это не особо интересовало. Что будет делать Вария, целиком зависело от Занзаса. Все остальные просто подчиняются. Хотя некоторые вроде стратегического капитана могут и поорать, правда у босса на такие случаи есть свой план действий. Подавлять недовольство он умеет отлично, но и свободу действий дает неплохую. Поэтому принц состоит именно в Варии.
С выбором смокинга на поминки пришлось повозиться. Бельфегор знал, что предпочтителен черный набор из пиджака и брюк, но королевский вкус и страсть к выпендрежу не позволяли вырядиться в обычный костюм. Поэтому принц сумел договориться с Мамоном на краткосрочную аренду белого смокинга на один вечер. Тиара на волосах смотрелась особенно хорошо в сочетании с белым. На и пара дополнительных аксессуаров вроде запонок, зажима для галстука и ремня с большой пряжкой добавляли особой стильности. Уроки стиля в детстве не прошли для Бельфегора мимо. Правда, к тем знаниям он уже давно добавил собственный опыт.
Высмотрев в толпе облако Вонголы, Бельфегор решил, что скуку от официальности вечера пора развеять. Дразнить Хибари всегда было весело, к тому же интересно, позволит ли себе эта энциклопедия правил нарушить их самолично. Пропихнувшись через толпу, принц возник перед Кёей, широко улыбаясь собственной гениальности и умению развлечь себя любимого.
- Привет, ши-ши-ши! Какие люди и без охраны. Впрочем, твоя охрана наверняка проявляет бдительность где-нибудь недалеко. Как замечательно: охрана охраны Савады. Прямо каламбур.
По виду данного Хранителя Вонголы сложно было определить, скорбит ли он по Девятому. Но принц все же думал, что на такое Хибари не способен. Вон, Гола Моска, прежний Хранитель Варии, тоже особо ни по кому не скорбел. Просто молча убивал. Забавно, что именно сейчас вспомнился робот, внутри которого долгое время провел Девятый. Может, лучше бы японский щенок его тогда убил? Босс получил бы место Десятого. А сейчас сам черт не знает, нужно ли Занзасу теперь это место, если занять его собирается всеобщее посмешище.
- Чего молчим? Если не знаешь, что сказать, можешь так и объяснить, я смеяться не буду. Честное варийское. Кстати, если соберешься драться: давай в другой раз, у меня сегодня что-то настроения нет. Да и ножи куда-то подевались. А, кажется меня при входе на металлоискателе спалили и пришлось все 50 кг сдать.
Принц похлопал себя свободной рукой по карманам.
- А знаешь, твои тонфу мне нравятся определенно больше. Они-то дырок в пиджаке никогда не сделают? Ши-ши-ши!
Бельфегор в ожидании посмотрел на Хибари. Кажется, меня сейчас будут по всему залу гонять.

Хотелось сбежать подальше, забиться в самый дальний и темный угол и долго-долго сидеть, уткнувшись носом в колени, как в детстве. Сначала известие о смерти Тимотео, затем сообщение о смерти отца, все это свалилось на плечи Тсуны могильной плитой и буквально вдавливало в осознание реальности. А реальность была такова, что через несколько дней он вступит в должность Главы Семьи. День, который, казалось, придет еще очень и очень нескоро, пришел.
Тсуна с тоской смотрел в пустоту, и думалось ему не о Тимотео, умершем, в общем-то, безболезненно, а об отце, погибшем в весьма и весьма сомнительных обстоятельствах. Савада не мог отделаться от чувства, что все это подстроено и от этой мысли по спине начинали бегать мурашки. Кроме Хранителей, Варии и еще нескольких отдельных личностей, любой мог быть тем, кто это подстроил. А это значило, что и сам Тсуна в любой момент мог получить пулю в лоб, нож в спину и яд в вино. Причем одновременно. С подозрением посмотрев на свой бокал, парень отошел в сторонку. Вокруг бурлили какие-то разговоры, косые взгляды, казалось, прожигали насквозь. О да, Тсуна знал, что о нем думают, как о позорном пятне на имени Семьи и никто из них не будет и полсекунды сожалеть о смерти молодого наследника. Посмотрев на своих хранителей, стоявших кто где, Савада впервые за долгое время почувствовал себя безумно одиноким.
Прихлебнув из бокала, парень постарался прогнать непрошеное чувство прочь. Впереди будет на это целая ночь, демонстрировать свою слабость перед этими людьми, тем более перед Варией и своими Хранителями не хотелось.
Оглядывая зал, Тсуна размышлял о том, что, раз уж желанию повыть на луну реализоваться не дано, то желание смотаться подальше от всех этих лиц, можно было бы воплотить. Отставив в сторону бокал с вином, Савада поискал глазами выход, однако тот, видимо вместе со всеми относясь к Тсуне с предвзятой нелюбовью, куда то исчез. Несколько опечалившись этим фактом, парень подошел к окну и взял у проходящей мимо официантки новый бокал вина в надежде хотя бы в нем утопить терзающие душу сомнения.
"Справлюсь ли я?" - Тсуна бросил в зал отрешенный взгляд. Гиперинтуиция сообщала ему, что должно случится что-то плохое. Или очень плохое.
Впервые будущее было столь четко и столь страшно.

Юный босс Черной Лилии пребывала в странном состоянии. Поверить в смерть Девятого и Савады Йемитсу было крайне тяжело. Хотелось сесть и расплакаться от собственного бессилия, но Юни знала, что боссу большой семьи плакать не стоит. Гораздо лучше собрать все свои силы и поддержать тех, кому помощь гораздо нужнее. Например, Саваду Тсунайоши, который выглядел так, словно из него выпили разом всю радость. Он потеряно бродил по залу и, как ни странно, ни одного Хранителя не было рядом. Именно сейчас, когда будущему боссу Вонголы нужна была поддержка, все они словно испарились. Хотя нет, Юни где-то в толпе видела знакомые лица, но в любом случае сейчас они были далеко.
Аккуратно перемещаясь по залу и стараясь никого не задеть, девочка подошла к Саваде, стараясь его не напугать. Она знала, что человек, погруженный в свои мысли, часто не замечает окружающих событий, поэтому не стала без предупреждения брать Тсуну за руку. В глазах Юни отражалась вся ее решимость: она поможет Саваде и его Хранителям все, чем сможет, даже если ее семья тоже окажется в опасности. Вместе справиться с трудностями гораздо легче.
- Савада-сан? Извините, что беспокою вас сейчас, в такое сложное время. Я не могу передать словами все сочувствие вашему горю. Савада Йемитсу и Девятый Вонгола были замечательными людьми и много значили для всех нас.
Юни смутилась. Выражать соболезнования всегда сложно. Перед тобой человек, который нуждается в сочувствии, а ты даже не знаешь, что ему сказать. Все слова кажутся нелепыми, банальными, абсолютно не подходящими ситуации. Как выразить чувства, боль, которая сидит глубоко в сердце? Она смотрела на Саваду и не могла найти нужных слов. Говорить прямо, что чувствую? Сердцем? Да, пожалуй, так будет лучше. Бедный Савада-сан, вам сейчас тяжелее, чем нам всем. Юни слегка прикоснулась к руке молодого человека.
- Савада-сан, вы должны знать, что семья Джиглио Неро обязательно поддержит вас и ваших Хранителей. Сейчас вам приходится трудно: пережить и принять все навалившиеся разом чувства непросто. Но вы должны помнить об ответственности за свою жизнь и жизнь ваших друзей. Скоро за наследством Девятого наверняка придут многие семьи и большинство из них будет готово на устранение препятствий. Именно вам грозит сейчас опасность. Сын Девятого Вонголы и его подчиненные справятся без посторонней помощи. Савада-сан, у вас совсем скоро не останется времени для горя, когда придется защищать честь вашей семьи.
Юни смотрела на Тсунайоши, полностью открывая перед ним свое сердце. Если она сможет помочь ему, то с удовольствием сделает все возможное.

Хибари был готов провалиться сквозь землю. Всех, собравшихся на данном мероприятии людей, можно было разделить на несколько категорий. Мелкие сошки: какие-нибудь информаторы, рядовые мафии, просто знавшие Девятого люди, родственники и слуги Альянса. Альянс: самая большая категория по числу составляющих, включающая в себя боссов других семей, их личных помощников и приближённую охрану. Вонгола: Хранители Девятого, Хранители Десятого, сам Десятый, ну и остальные составляющие этой семьи, включая Варию и самого Хибари. И, пожалуй, последняя. Раздражители: это те, кого Кёя хотел придушить лично, собственными руками. Например, босса Кавалоне, или вот этого нелепо выглядящего в строгом костюме и диадеме парня. И ведь не пройдёшь мимо, не сделаешь вид, что не заметил, потому что тот уже подошёл и даже своеобразно поздоровался. От этого шелестящего смеха сводило скулы, а фамильярный тон и неуместные на траурном мероприятии шутки просто выводили из себя и только огромная сила воли Вонгольского Облака не позволяла двинуть как следует в это улыбающееся чуть ли не до ушей лицо Варийца.
- А как можно что-либо сказать, если ты заткнуться не можешь? – Огрызнулся сквозь зубы Кёя, всё ещё сдерживая себя от желания разыграть классическую сцену под название драка.
Бельфегор был одним из немногих, кого Хибари принимал за равного, но это не мешало тому, чтобы раздражаться от одного только существования психически неуравновешенного молодого человека. И виной тому побег венценосного с самой развязки интересной и увлекательной драки. Эту трусость Хибари не смог бы простить никому, даже себе.
Принц всё так же стоял перед парнем, отпуская свои шуточки и не думая исчезнуть или, хотя бы, уйти. И Кёе надо было это вытерпеть, просто преодолеть себя, скрыв раздражение вежливой беседой, не требующей никаких обязательств. Только вот будет странным, если таковая будет вежливой только с его стороны.
- Ещё как сделают, если правильно их использовать. Хочешь проверить? – Когда появились коробочки, Хибари открыл для себя одно из самых удивительных их свойств. Они могли прятать в себе вещи, абсолютно любые. Поэтому, стальные тонфа не сработали на металлоискателе при входе, а преспокойно покоились в кармане пиджака. – Может нам стоит вновь попробовать подраться, когда тебе вернут твои ножики? А то не могу даже себе вообразить, как ты мог так струсить в предыдущий раз?Обычно не разговорчивый Кёя поразился той многословности, с которой ответил Принцу на его уколы. Обычно, он позволял себе такое только когда требовалось запугать кого-либо, ну или что-то объяснить. Последнее Хибари делал не так уж часто, предпочитая сразу действовать.

Видимо для большинства присутствующих смерть Девятого босса Вонголы была значимым событием, однако Чеза это мало касалось. Все же прямым начальством юного хакера являлся босс Варии, а с ним-то все как раз было в порядке. Единственное, что выводило из себя – это то, что с момента известия о крушении самолета с помощником дона Тимотео, поступил приказ о поиске всей хоть сколько-нибудь значимой информации, которая касалась бы этой темы. Поэтому Улькера все время до сегодняшнего дня просидел в интернете, связываясь со своими знакомыми с просторов сети. Войдя, как к себе домой, на сайты ведущих мировых спецслужб, он по крупицам собирал данные о причинах поломки авиатранспорта, копировал на флэшку информацию, собранную с места крушения, запоминал материалы дела, - в общем, старался сделать так, чтобы Вария была самой проинформированной организацией и первой нашла виновных, если таковые имелись. А чутье подсказывало, что так все и было.
По правде говоря, больше всего на свете Чезу в данный момент хотелось спать, а не тусить на сомнительном мероприятии с шишками мафиозного мира. Для того чтобы приехать сюда в адекватном состоянии, молодому человеку потребовалось выпить две банки энергетика и закусить все это дело изрядным количеством аскорбиновой кислоты. Энергетическая смесь сделала свое дело, и хакер был в почти адекватном состоянии, его могла выдать лишь покрасневшие глаза и тени, залегшие под ними.
Черт, я бы лучше сейчас дома отсыпался…Какой прок в моем присутствии здесь? – время от времени возникало в голове, пока Улькера бродил по залу, между мужчинами в траурных одеждах. Он уже почти собирался вытащить КПК и заняться чем-нибудь более интересным для себя, но тут на глаза попался один из офицеров Варии, который выделялся своей белой одеждой среди строгих погребальных костюмов. Весьма кстати. Вот он то мне и скажет, через сколько все это закончится… - нужный курс был взят, и хакера не волновало, что Бельфегор, в направлении которого осуществлялось движение, был занят разговором. В конце концов, это всего один вопрос.
Во время пересечения зала под ноги то и дело попадались снующие туда-сюда официантки, что было весьма неудобно. Они то и дело заглядывали в глаза, предлагая выпить и улыбаясь, как будто не на траурной церемонии собрались, а на юбилее. Устав отказываться, хакер еще прибавил шаг. Возможно, именно это и послужило роковой ошибкой и, как следствие, случилось то, что случилось.
В метре от Принца и его собеседника, который при ближайшем осмотре оказался Хибари Кёей – вонгольским хранителем, обладающим таким же пламенем, как и у него самого, Чезаре уже хотел открыть рот и поздороваться, а то и сразу прояснить интересующий вопрос, как в него врезалась официантка с подносом. В общем-то, ничего страшного, уберечь девушку от позорного падения удалось, подхватив ее, но вот поднос вырвался из ее рук, совершил сложный кульбит в воздухе и опрокинулся на пол. И снова, вроде бы, ничего страшного, кроме битых бокалов, но нет… Шампанское и красное вино из емкостей для его употребления внутрь очень метко по предназначенной ему законами физики траектории выплеснулось на говорящих друг с другом Кёю и Беля.
Девушка в руках прибывала в состоянии легкого шока. Бежать тебе надо, милая…да и мне не помешает… - мысленно усмехнулся Улькера. Помогая официантке принять вертикальное положение и не обращая внимания на ее извинения, выраженные в каких-то маловразумительных бормотаниях, Чез наблюдал за варийцем и вонгольцем, ожидая от них чего угодно.
- Убери осколки и исчезни, - шепнул молодой человек, прежде чем преодолеть оставшийся метр до своей цели. Он не был уверен в том, что девушка в курсе на сборище каких людей попала. Следовательно, она вполне могла не осознавать нависшей опасности.
- Вечер добрый, сеньоры, - учтивый кивок сразу обоим. А костюмчик то придется выбросить...

Рассматривать блики сквозь бордовое вино, слышать гул, в который превращались голоса вокруг, каждой клеточкой кожи ощущая тревогу. Страх. Это страх сжимал все внутри и точил когти о душу, заставляя прятать глаза и, прикусывая губы, сжимать пальцы на ножке бокала. Какое счастье, что в темном стекле не видно лица и никто не может видеть позорное выражение на лице молодого Вонголы. Усталость навалилась на плечи мягким, назойливым зверем и больше всего, Саваде хотелось, чтобы вся эта толпа поскорее разошлась. И чем дольше он никого из них не увидит, тем лучше будет для всех.
Погруженный в тягостное болото раздумий, Тсуна не услышал легких шагов.
- Савада-сан? Извините, что беспокою вас сейчас, в такое сложное время. Я не могу передать словами все сочувствие вашему горю. Савада Йемитсу и Девятый Вонгола были замечательными людьми и много значили для всех нас
Растеряно повернув голову, Тсуна идентифицировал Юни, стоявшую перед ним с несколько смущенным видом.
- Савада-сан, вы должны знать, что семья Джиглио Неро обязательно поддержит вас и ваших Хранителей. Сейчас вам приходится трудно: пережить и принять все навалившиеся разом чувства непросто. Но вы должны помнить об ответственности за свою жизнь и жизнь ваших друзей. Скоро за наследством Девятого наверняка придут многие семьи и большинство из них будет готово на устранение препятствий. Именно вам грозит сейчас опасность. Сын Девятого Вонголы и его подчиненные справятся без посторонней помощи. Савада-сан, у вас совсем скоро не останется времени для горя, когда придется защищать честь вашей семьи.
Тсуна вряд ли услышал и понял хотя бы треть из всего, что говорила эта маленькая, темноволосая девушка. Такое чувство, что в уши набили ваты, и вся голова набита сплошной ватой. Рассеянно улыбнувшись, парень повернулся к Юни целиком, невежливо, в конце концов, стоять к девушке практически спиной.
- Благодарю... - парень осекся, помолчал с полминуты, разглядывая свои ботинки, затем поднял тяжелый взгляд и тихо сказал - спасибо, Юни. - В ее глазах светилась искренность и неподдельная тревога. Хоть один светлый человек в этом гнилом месте. Захотелось уткнуться лбом ей в плечо и вылить, избыть все накопившееся внутри горе.
- Твоя поддержка очень важна для меня. - Вместо этого Тсуна старался улыбнуться так же тепло, как и раньше. Он теперь босс большой, влиятельной Семьи. И права на слабость ему никто не давал. Осознание всей наваливающейся на него ответственности, приходило медленно и никак не хотело восприниматься воспаленным бессонницей и страхами сознанием. Отхлебнув вина, Савада прокрутил в голове слова девушки еще раз.
- Ты права, - оглядывая людей в зале, сказал парень, - очень скоро мне потребуется вся моя сила. Здесь… - Тсуна посмотрел в свой бокал. – Здесь ведь каждый, на самом деле, не прочь занять мое место. – Впутывать Юни во внутренние разборки Семьи не хотелось. Это личное дело самого Савады и поэтому надо быть сильным, а если это невозможно, значит сделать усилие и стать таковым.
Ощущение улыбки на лице казалось каким-то странным, словно Тсуна и вовсе забыл, как это делается. Но, не желая тревожить и без того расстроенную девушку, Савада упорно продолжал улыбаться.

Принц всегда поражался тому, как люди вроде Хибари могут сломя голову нестись вперед смерти. Он своей жизни цену знал, поэтому напоминание о «трусости» нисколько парня не смутило. Мол, называйте, как хотите, а вообще умные принцы в гору не ломятся, они сбоку заходят. Впрочем, объяснять это облаку Вонголы себе дороже. Поэтому принц лишь небрежно помахал рукой и примиряюще сказал:
- Убегать я, наверное, не буду. Но отложить выяснение наших высоких отношений лучше до следующего раза. А то мало ли что потом со мной сделают за нарушение дисциплины на этом собрании.
Бельфегор ухмыльнулся. Не то чтобы он боялся наказания, но связываться сейчас со Скуало или боссом совсем не хотелось. Поэтому он решил заткнуться и принять подобающий королевской особе вид.
Однако долго стоять со скучающим видом ему не пришлось. Из толпы вынырнул один знакомый хакер. Бельфегор успел только заметить, как рядом с ним и Хибари столкнулись два неуклюжих слона. Словно в замедленной съемке принц наблюдал как несколько бокалов с подноса тормознутой официантки полетели прямо в его сторону. Яркое красное вино в сочетании с разноцветными коктейлями экзотично смотрелось на белом костюме. Пятна раскрашивали элегатный смокинг в нечто попугайное. Перед Бельфегором сразу пронеслись мысли о стоимости этого наряда и о флегматичном вежливом удивлении Мамона, которому принц обещал вернуть костюм в целости и сохранности. Парень завороженно посмотрел на Улькеру, на официантку и на осколки у своих ног. Блондин аккуратно присел и взял один из осколков, которые сейчас украшали пол. Покрутив его в руках и посмотрев на блеск и переливы преломленного света, принц неожиданно почувствовал боль. Он бросил стекло на пол и растерянно взглянул на порезанный палец, после чего поднялся на ноги и улыбнулся Улькере самой хищной из всех улыбок.
- Ши-ши-ши! Сейчас я от вас двоих не оставлю и мокрого места!
Принц потянулся было за ножами, которые вопреки его словам все же были на месте, но вместо этого сжал кулаки и на секунду закрыл глаза. Тяжело. Но я справлюсь. Повезло тебе, ублюдок. Знал бы ты, как повезло.
- Передумал, убивать не буду. Поживешь пока. Хотя это мне одному интересно: тебя родители не учили извиняться?
Бельфегор смерил глазами парня и задумался. Рост подходящий, телосложение на мое похоже.
- Что ж, придется тебе походить сегодня в мокрой одежде. Снимай пиджак, я его забираю на время в качестве компенсации. За моральный ущерб. Молоко за вредность будешь должен. Иначе этой милой девочке, которая споткнулась об твою тушу, больше не будут сниться кошмары. Никогда. Это я не шантажирую: просто твою тушку босс оценивает несколько выше, чем тушку официантки. А мне пофиг, кого на ленточки резать. Ши-ши!
Принц пребывал в легком шоке: его залили вином, а теперь еще и смотрят без явных угрызений совести. Однако он найдет, как испортить жизнь обидчику. Даже если ради этого придется утопить любимый ноутбук Улькеры в аквариуме. Мелочь, а приятно. Хотя мелко пакостить я буду только если он сейчас не извиниться. Моего гения хватит на создание неприятных условий. Хотя, с другой стороны, ему удалось отвлечь меня от этой скукоты на всеобщем плаче по Девятому. Фиг я буду благодарен, конечно, однако это скорее плюс.

Савада по-прежнему пребывал в своем мире, из которого Юни хотела его вытащить. Горе по безвременно ушедшим поглотило его почти полностью. Несмотря на подобие улыбки, горечь и страх заняли душу будущего наследника. Это было видно в глазах, потемневших от усталости и накопленной боли. Несмотря на традиции японского воспитания, которое не позволяет выражать эмоции с помощью прикосновений, юная химе взяла в свои руки свободную руку Тсунайоши и крепко сжала, рискуя нарваться на непонимание с его стороны. Прикосновением она постаралась передать частичку своей души, согревающей людей изнутри.
- Савада-сан, вам не следует пить столько вина. Утопить сожаление – не выход.
Она с надеждой посмотрела на молодого Вонголу. Слова благодарности звучали приглушенно, но было видно, что парень старается выкарабкаться из глубин отчаяния, и это было замечательно.
- Я не могу вмешиваться в события будущего, стараясь их изменить. Но могу видеть, какие тучи сгустились над Вонголой. И я верю, что в ваших силах, Савада-сан, с помощью друзей и своей силы успокоить грядущую бурю. Предотвратить её невозможно: сердце чувствует, что будет много горя. Но я знаю, что вы справитесь. Ведь вы не одиноки – вас окружает множество друзей, которые готовы разделить горе и радость.
Юни печально улыбнулась. Слова утешения смешались с горечью, но она никогда не позволила бы себе солгать. Впереди аркобалено видела страх, боль, отчаяние, но где-то за этими тучами брезжил лучик надежды. Сейчас будущее Вонголы и дружественных семей зависело от Савады, и прямой обязанностью девочки было указать ему на это. Если босс сядет в углу и будет жалеть себя, из этого не выйдет ничего хорошего. Она всегда старалась быть сильной и не показывать своей семье слабость. Даже если хочется плакать, нужно улыбаться и не опускать руки. Любые страхи отступят перед сильной волей и желанием поддержать друзей.
А маска на лице Савады продолжала пугать Юни. Ей хотелось коснуться его лица и проверить, можно ли снять это застывшее выражение безысходности. Таким она никогда не видела Тсунайоши и немного боялась, что душевная травма изменит его и оставит лишь пепел от жизнерадостной души. Смерть близких, конечно же, не оставит парня без изменений, но ему надо принять боль. Неизбежность таких событий велика даже в обычной жизни, не говоря уже о мафии. Но простой человек имеет больше прав на страх, чем босс Вонголы. Пираньи из других семей с радостью растащат наследство, поэтому надо показать им, что Савада не умер духовно, а продолжает жить и защищать ценности Вонголы вместо Девятого и своего отца. Это будет лучшим доказательством, что он помнит о них и продолжает жить.

Девушка стояла около стены, подальше от основной массы людей. Ямамото, приведший ее сюда, куда-то ушел, предоставив Селену самой себе.
Черт, я этого парня совсем не понимаю, как можно быть таким наивным и доверчивым? Привел на такое важное мероприятие человека, можно сказать, с улицы. А вдруг я – убийца, специально подосланный для устранения Десятого. Мне, конечно, импонирует то, что он настолько мне доверяет, но все же – осторожнее надо быть. – Мысль девушки резко перетекла в иную, сугубо женскую. – И вообще, как можно было меня тут одну оставить?! Я же женщина, в конце концов!
Тяжело вздохнув, Селена повертела в руках бокал, машинально взятый с подноса официантки, и задумчиво посмотрела на его содержимое. Вокруг негромко переговаривались люди, и этот гул голосов был зловещим, словно завывание ветра на кладбище.
Все напряжены. Еще бы, вместо столь привычного, надежного босса, придет юнец, который сам точно не уверен, а хочет ли он стать тем, кем его все видят. Да и к тому же, с новым начальством всегда приходят новые правила, которые могут быть многим не по вкусу.
Девушка осмотрелась. В противоположном конце зала, напротив друг друга, стояли двое хранителей, один – Хибари Кёя, другой – варийский хранитель Урагана, Бельфегор. Судя по всему, беседа явно не была дружеской, и, того и гляди, могла перерасти в драку.
Ну конечно, все как всегда. Что свадьба, что похороны – куда без драки?
Селена поднесла бокал к губами и слегка смочила их, поскольку знала – что пить ей нельзя. Вино приятно пахло, и этот аромат немного взбодрил ее. Краем глаза она заметила беседующих в стороне Саваду Тсунаеши, и девушку, даже, почти девочку, босса семьи Джиглио Неро – Юни.
In vino veritas, да, дорогая? Но не в твоем случае. В нем тебе ответов на свои вопросы не найти. Если хочешь чего-то добиться, начни действовать, получи ответы сама. А теперь, поставь бокал, подойди к ним, представься, вырази соболезнования. Будь хорошей, воспитанной девочкой, можешь же, когда хочешь.
И вот, поставив бокал обратно на поднос пробегающей мимо девушке и поправив привычным жестом очки, она направилась в сторону двух боссов. Подождав, пока разговор немного поутихнет, Селена подошла к ним и слегка поклонилась.
-Добрый, вернее, не совсем, вечер, Юни-сама, Савада-сама. Позвольте мне представиться и выразить свои глубочайшие соболезнования в связи со столь тяжелой потерей.

Напряжение становилось все ощутимей. Еще немного и, казалось, оно станет материальным и просто обрушится на голову сводом потолка. Тсуна устало потер виски и подумал о том, что стоит взять что-то покрепче вина, которое словно пропиталось прогорклым привкусом пепла и гари. Парень уже собрался извиниться перед Юни и уйти, но девушка, внезапно, взяла его за руку.
- Савада-сан, вам не следует пить столько вина. Утопить сожаление – не выход.
Она заглядывала в лицо с выражением странной, почти болезненной надежды.
- Я не могу вмешиваться в события будущего, стараясь их изменить. Но могу видеть, какие тучи сгустились над Вонголой. И я верю, что в ваших силах, Савада-сан, с помощью друзей и своей силы успокоить грядущую бурю. Предотвратить её невозможно: сердце чувствует, что будет много горя. Но я знаю, что вы справитесь. Ведь вы не одиноки – вас окружает множество друзей, которые готовы разделить горе и радость.
Это напоминало карусель, которая все ускоряла ход, и невозможно было сойти с нее.
«Не смотри на меня так. Не улыбайся так грустно!» - чего Тсуна никогда не выносил, это выражения боли на лицах небезразличных ему людей. – «Что мне сделать?». Как никогда нужен был дельный совет Реборна. И, как назло, именно сейчас на него нельзя было рассчитывать.
- Спасибо, Юни – прозвучало уже более уверенно.
Как бы Десятый Вонгола ни бежал от сегодняшнего вечера, он никуда не может деться. Еще немного и в его руках окажется великое множество человеческих судеб, и нельзя допустить, чтобы они попали в плохие руки. И, как назло, Тсуна точно знал, что кроме него, никому нет дела до людей. Всех интересуют, прежде всего, деньги и власть. И, что самое печальное, впереди ждала битва, в которой Саваде уже никто, кроме него самого, помочь не сможет.
Тсуна привык, что, даже если он справляется своими силами, то рядом все равно есть надежное плечо Гокудеры, или Ямамото. И никогда не думалось, что, однажды, наступит миг, когда он не сможет больше рассчитывать на их поддержку. В борьбе верхов, его друзья бессильны. Но…если они хотя бы просто будут рядом, это уже даст силы выдержать. Ведь друзья – это его драгоценная семья, главное сокровище и все, что у него есть в этом мире.
Посмотрев на полупустой бокал, Тсуна решил все же пойти поискать кого-нибудь из своих Хранителей, кроме Хибари, чье дурное настроение витало вокруг него прямо-таки темным облаком. Рядом с ним наблюдался Бельфегор и, впервые в жизни, Тсуна не испытывал никакого желания останавливать назревающую драку. Уж кто-кто, а Хибари ему не поддержка, но спасибо и на том, что остается верен Вонголе. Большего от него никто и не ждал.
-Добрый, вернее, не совсем, вечер, Юни-сама, Савада-сама. Позвольте мне представиться и выразить свои глубочайшие соболезнования в связи со столь тяжелой потерей.
Раздался за спиной негромкий голос. Тсуна обернулся и увидел незнакомую, темноволосую девушку в очках, по виду - явно иностранка. Слово "добрый" прозвучало какой-то насмешкой. Впрочем, она, скорее всего, просто пыталась начать разговор с приветствия.
- Приветствую - Десятый Вонгола слегка поклонился, голова немедля заявила бурный протест против каких бы то ни было наклонов - ощущение, что голова наполнена жидкостью и в ней плавает тысяча Бельфегоровских ножей,и они очень больно бьются о черепную коробку изнутри. Несколько побледнев, Савада, тем не менее выпрямился. - Благодарю. - Кто эта девушка? Кто-то из знакомых Девятого? Или... отца? Воспоминание об отце больно сдавило что-то в груди.
- Вы, должно быть, одна из приближенных Девятого? - Все же, уточнить личность незнакомки было бы не лишне. Осторожность - в данный момент единственное, что мог предпринять молодой Вонгола. - Простите, просто вы назвали моё имя, а я не уверен, что встречал вас раньше... - девушка выглядела безобидно, в общем то.

Юни порадовалась бледному подобию улыбки на лице Савады. Он стал вести себя несколько увереннее, выслушав ее слова о поддержке. Вокруг него сейчас было много людей: от кого-то чувствовалась откровенная агрессия, кто-то стал скорбной тенью. Зал был переполнен, поэтому уловить общий фон сложно. Все краски чувств, которыми чувствовала Юни, смешались в абстрактную картинку.
Одно было ясно точно - приближается что-то очень плохое. Юни сжала руку Савады и невольно вздрогнула от ясных ощущений. С каждой минутой сердце сжималось от предчувствия большой беды. Девочка подумала, что горе подкрадывается все ближе, однако не могла явственно разглядеть, что именно ждет впереди. Скорбь по погибшим стала преградой для умения видеть будущее. Однако она поняла, что предчувствие подсказывает о каком-то близком событии, а совсем не о будущем Вонголы. Что-то должно случиться очень скоро, быть может, уже сегодня.
Юни решила не пугать Саваду темными предсказаниями. Он и так только-только начал собираться с духом, поэтому любые страхи могли снова помешать его разуму ясно мыслить. К тому же, по собственному опыту она знала, что легче всего приблизить будущее можно с помощью слов. Стоит только озвучить видение, как оно тут же становится явью. Отчасти это происходит благодаря силе слова, в которую Юни верила безоговорочно. Материальность сказанного была для нее загадкой, но не раз судьба давала убедиться в том, как быстро могут стать былью обычные человеческие речи. К тому же, слабость людей заключается в попытке избежать предсказания, поспорить с судьбой. Стоит только человеку узнать о своем будущем, как он прикладывает все силы, чтобы изменить его. Странно, но такие действия всегда вызывают обратный эффект и в итоге предсказание сбывается в точности, а иногда всё оборачивается еще большим злом. Поэтому Юни далеко не всегда озвучивала свои видения, предпочитая оставлять людям право выбора, которого они лишаются, зная будущее.
Вот и сейчас она лишь улыбнулась, кивнула Саваде в ответ на его благодарность и наконец выпустила его руку из своих, подумав, что это выглядит неуместно. Как раз в это время к ним подошла незнакомая девушка и поздоровалась. Юни подумала, что Тсунайоши очень повезло. До сих пор у него была возможность побыть одному, а теперь ему придется выслушать очень много соболезнований даже от тех, кого он не знает. Многие из этих слов будут пропитаны ложью, но такова судьба босса мафии – слушать ложь и отделять от неё правду.
- Добрый вечер. Я с радостью готова услышать ваше имя, чтобы знать, как вас называть.
Юни слегка наклонила голову в знак приветствия. Она понятия не имела, что за девушка перед ними, враг она или друг и какие цели преследует. Знакомство с будущим боссом Вонголы сейчас многим пришлось бы кстати. Юни не хотела думать о плохом, но пропускать очевидное не могла. Скорее всего, охрана тщательно проверила все данные незнакомки – незваных гостей на закрытых для общественности поминках не должно быть. Только причастные к мафии люди получили приглашение.
Девочка подумала, что совсем скоро Савада будет с радостью довольствоваться теми редкими минутами, когда сможет сам распоряжаться своей жизнью. Впереди у него плотный график жизни, выдержать который будет непросто. И знакомиться с девушками он сможет только после того, как отдел информации тщательно проверит каждую.

- Вы, должно быть, одна из приближенных Девятого? Простите, просто вы назвали моё имя, а я не уверен, что встречал вас раньше...
Хм, все ясно. Ямамото так и не удосужился рассказать обо мне. Вроде бы нормально попросила передать. Ну что ж, придется все делать самой. А хранителю Дождя я это еще припомню. Не люблю неожиданностей.
- Добрый вечер. Я с радостью готова услышать ваше имя, чтобы знать, как вас называть.
Черт, эта девочка… У нее такой взгляд, как будто в душу и мысли лезет, изучает меня. Неприятное ощущение. Но ничего, не на ту напала, я тебе не покажу своих истиных чувств. Нечего в людских душах копаться.
-Меня зовут Селена Саймонс. Я приехала из Америки, чтобы поступить на службу к Саваде-саме. Я много хорошего слышала о нем от людей.– Девушка попыталась проследить реакцию собеседников на ее слова. – Но, боюсь, я прибыла сюда во весьма неподходящее время. Савада-сама, позвольте еще раз выразить свои искренние соболезнования в связи со смертью отца и Девятого Вонголы. Это тяжелая и невосполнимая потеря для всех нас.
Ну, давай, вспоминай те слова, которые тебе говорили, когда мама умерла. Но черт, трудно соболезновать о потере тех, кого ты не знала. Впрочем, говорят, что они были хорошими людьми. И он не хуже должен быть. Надеюсь, этот парень позволит мне присоединиться к нему. Обидно было бы проделать зря такой путь.
Вновь поправив сползшие с носа очки, Селена продолжила:
-Я понимаю, что вы удивлены моим заявлением, но поверьте, я удивлена не меньше вашего. Сюда меня пригласил ваш хранитель – Ямамото Такеши. Так случилось, что я с ним познакомилась сразу по прибытии в Японию и я думала, что он хоть раз вам говорил обо мне, – девушка немного нахмурилась, от чего на лбу появилась небольшая складочка,- но, как видимо, из-за навалившихся проблем ему просто не до меня было.
Да, подставил он меня хорошо. Не на такое знакомство с Десятым я надеялась, а уж приглашением на поминки он меня совсем обескуражил. Но ничего, и не из таких неожиданных ситуаций выкручивалась.
-Впрочем, так даже лучше. Я имела честь познакомиться с вами лично, а не через кого-то. Надеюсь, в будущем, оказаться вам полезной, Савада-сама. Приношу извинения, что знакомство происходит в такой ситуации, мне немного неловко из-за этого.
Еще подумает, что я подлизываюсь, чтобы занять теплое местечко. А такое мнение обо мне совсем меня не устраивает. Терпеть не могу подхалимничать, хотя, иной раз, без этого не обойтись.
-И еще раз примите мои соболезнования – близких и дорогих людей всегда тяжело терять. – Почему-то перед глазами возник мамин образ, и девушка замолчала.

Хибари недовольно поджал губы. Что на этот раз задумал этот называющий себя гением Принц? Копаться в мыслях сумасшедшего было бы себе дороже, но лучше сразу понять, чтобы потом сюрпризов не было. В достаточно напряжённую обстановку между двумя киллерами было привнесено нечто новое – раздражающее и выводящее из себя настолько, что можно было сразу же забыть про повод, по которому все тут собрались, и начать бить, резать, крушить. Плеск вина и звон бьющегося стекла, тихий не то стон, не то всхлип, и новые действующие лица. Официантка и новенький из Варии, имеющий такое же пламя, что и сам Кёя. Ну что за нелепость, одевать белый костюм на траурное мероприятие. Туда, где его точно могут испачкать тем же вином. Хотя, если не стираешь сам, а имеешь целый штат слуг, то можно и выпендриться. У самого Хибари такой весел в шкафу, но вряд ли бы он его надел на что-нибудь, кроме свадьбы. Чужой, разумеется. Сам Хранитель Облака связывать себя узами брака не собирался, считал эту затею глупой и даже слегка веселящей. Да уж, он бы посмеялся, если бы однажды решил сказать кому-нибудь «выходи за меня». Или, ещё более банальное «давай поженимся». Брак лишает свободы. А свободу Хибари любил и ценил больше всего.
Ну вот, сейчас же придётся разнимать этих двоих… - Кёя тяжело вздохнул, тут же удивляясь тому, что Бельфегор порезался и не сошёл с ума. Неужели, научился контролировать себя? Странно, такие люди вообще не знают границ и рамок. Ох, как же Хибари сейчас сдерживался сам, чтобы не вмазать хорошенько по этому улыбающемуся лицу, которое явно не собиралось извиняться за то, что было причастно к тому счёту, который назавтра выставит ему химчистка. Пятна на чёрном вряд ли будут заметны, но запах алкоголя останется ещё на какое-то время. Кёя не пил от слова совсем. И даже не собирался начинать, потому что алкоголь – слабость в одной из высших инстанций.
- Господа, - знали бы вы, каких усилий мне стоит не прибить вас сейчас. – Может вы не будете устраивать тут никому ненужные потасовки, а оставите их до того момента, как вернётесь к себе в особняк?
Хибари вопросительно изогнул брови, посмотрев поочерёдно на обоих Варийцев. Официантки уже и след простыл. Меньше всего ему хотелось сейчас ввязываться во внутренние конфликты человека, которого хотел придушить собственными руками, и человека, которого практически не знал, но был уверен, что вряд ли его взяли в Элитный Отряд за добрый нрав и нежный взгляд.

Есть вещи, с которыми ничего нельзя сделать – ни избежать, ни предотвратить. Можно только смириться и принять их, как часть жизни. И данная ситуация была явно из разряда этих вещей. Что ж, в таком случае даже на скорбь нет времени. Тсуна ни за что не признался бы, даже себе, в том, насколько сильно ему хотелось бы забыть о существовании не только Девятого, но и отца тоже. В конце концов, помнит он о них или нет, к жизни их это уже не вернет. И от грядущего не защитит. Поджав губы, парень перевел взгляд обратно на незнакомую девушку – все эти мысли очень не вовремя, надо быть более собранным. Начиная с этой минуты надо точно знать, кто на чьей стороне и уже тогда определятся с планом действий. Наличие хотя бы примерного плана действий в голове уже смогла немного приободрить потерявшегося в вихре страхов и сомнений молодого Вонголу. Так или иначе, это все надо пережить во имя того будущего, которое он хотел бы видеть для себя и своих друзей.
-Меня зовут Селена Саймонс. Я приехала из Америки, чтобы поступить на службу к Саваде-саме. Я много хорошего слышала о нем от людей. – Тсуна был удивлен услышать подобное обращение, обычно иностранцы были более фамильярны, что, порой, немного раздражало. Фамилия звучала немного знакомо, после некоторых издевательств над памятью, парень пришел к выводу, что уже слышал ее ранее. Правда от кого, уже не вспомнить – слишком много всего свалилось на его несчастную голову. Пульсация в висках переросла в страшную мигрень. Селена же очень пристально смотрела то на молодого босса, то на Юни, словно пыталась не то прочесть их мысли, не то увидеть что-то, понятное ей одной. – Но, боюсь, я прибыла сюда во весьма неподходящее время. Савада-сама, позвольте еще раз выразить свои искренние соболезнования в связи со смертью отца и Девятого Вонголы. Это тяжелая и невосполнимая потеря для всех нас. – Являются ли ее слова искренними? Сколько в них процентов искренности? Тсуна поймал себя на том, что его уже не удивляет, насколько неотличимы от простых людей, бывают люди мафии. Селена поправила сползающие очки и продолжила.
-Я понимаю, что вы удивлены моим заявлением, но поверьте, я удивлена не меньше вашего. Сюда меня пригласил ваш хранитель – Ямамото Такеши. Так случилось, что я с ним познакомилась сразу по прибытии в Японию, и я думала, что он хоть раз вам говорил обо мне, но, как видимо, из-за навалившихся проблем ему просто не до меня было. - Вот от кого Тсуна слышал эту фамилию, но тогда Ямамото подошел очень некстати и Савада пропустил большую часть его слов мимо ушей. - Впрочем, так даже лучше. Я имела честь познакомиться с вами лично, а не через кого-то. Надеюсь, в будущем, оказаться вам полезной, Савада-сама. Приношу извинения, что знакомство происходит в такой ситуации, мне немного неловко из-за этого. – Такое обращение все же смущало, «-сама» так к нему еще никто не обращался. Но, кажется, девушка была вполне искренна и вызывала расположение к себе. - И еще раз примите мои соболезнования – близких и дорогих людей всегда тяжело терять. – Тут Селена несколько помрачнела, точно вспоминала что-то. Тсуна не удивился бы, узнав, что и она потеряла кого-то близкого. Потери неизбежны, вне зависимости, состоишь ли ты в мафии, или нет. Такова жизнь. Но Тсуне надо очень постараться, чтобы по максимуму сократить количество потерь из-за мафии, раз уж он теперь босс сильнейшей Семьи в ее темном мире.
- Наше знакомство произошло не при лучших обстоятельствах, действительно. Тем не менее, позвольте приветствовать вас от моего имени и имени Семьи Вонгола. – Тсуна сделал полшага вперед и, взяв руку Селены в свою, учтиво коснулся ее губами. Выпрямившись, Савада перевел взгляд на Юни, пытаясь по её лицу понять ее мнение об этой девушке. Собственная гиперинтуиция Десятого молчала. Хотя, возможно, ее заглушала невыносимая боль в висках, от которой практически темнело в глазах.

Взрыв был неожиданностью почти для всех. Наверное, готовы к нему были только те, кто его устроил, но вряд ли они сейчас были ближе чем на километр. А Бельфегор был близко, слишком близко. Подумать о том, что за странный хлопок он услышал, принц не успел. Он и сам не заметил, как уже летел назад, отброшенный волной взрыва. Одежда не выдержала издевательств и превратилась в лохмотья. Даже очень дорогие шмотки не рассчитаны на ношение в эпицентрах взрывов. Ударившись об какой-то острый угол, Бельфегор не потерял сознание, зато его тело успело сообразить, что за время полета в принца впилось множество острых осколков. Приземление почти завершилось, когда рядом упала какая-то девка и метким ударом выбила парню сразу два передних зуба.
Блондин встал, пошатываясь, и с непониманием посмотрел на свои руки, изрезанные стеклом. Царапины, синяки, сильные порезы – их было много. Слишком много для отдельной королевской персоны.
Кровь была алой. Венозные и артериальные сосуды остались целыми, но крови было все равно много. Она текла из мелких порезов не переставая. Бельфегор словно принял ванну красного цвета и теперь заворожено смотрел, как капли крови собираются в небольшие ручейки и окрашивают его одежду и кожу. Он был сегодня на грани, когда порезался осколком от бокала. Лишь долгие годы тренировок и попыток полностью контролировать разум спасли Улькеру от острых ножей принца. Сейчас же блондин выплюнул выбитые зубы, хрипло рассмеялся и отбросил девицу от себя резким ударом ноги. Она ему не интересна – будет ли девка жить или сдохнет без его помощи. А вот тот тип, который встал, отряхнулся от пыли и выглядел чересчур самодовольно – он выбешивал. С какой радости проливается кровь принца, кровь королевской семьи, если такие уроды даже царапины не получают? Сейчас он получит царапину. И даже не одну.
Бельфегор облизнул губы. Челка слиплась от крови, один глаз опух, а на языке -солоноватый вкус. Его чудесные ножи – вот что ему сейчас надо. Пусть эти идиоты трепыхаются, пытаются не сгореть в огне. Они сгорят в аду. Все сгорят, а он поможет. Его ожоги горели, но пламя не успело сильно повредить Бельфегору.
Принц раскрыл смертоносные веры лезвий в обеих руках. Танец смерти исполнит он для тех, кому суждено было оказаться рядом. Воспаленные от сумасшествия глаза радостно блестели. Ножи один за другим летели в высокого черноволосого мужчину, оказавшегося случайно рядом. Глаза жертвы испуганно раскрылись, когда он увидел Бельфегора. Но скоро в них потухла жизненная сила и мужчина упал на усыпанный обломками пол.
Бельфегору было плевать. Обычно он поступал так с жертвами на миссиях, но после принятия в Варию принц становился все сильнее и обычно он не успевал пораниться. С возрастом он постоянно тренировался, стараясь овладеть безумием, но с видом большого количества крови его мозг не справлялся.
Теперь же от тюрьмы или сумасшедшего дома его могло спасти только чудо. Остановить Бельфегора нужно было любой ценой, но сам он остановиться не мог. И где-то в глубине души он надеялся, что кто-нибудь поможет ему сдержать жажду убийства, с которой принц не мог справиться самостоятельно.

Вряд ли кто-то в зале сумел сиюсекундно отреагировать на взрыв, слишком внезапным он оказался для всех. Людей, словно невесомые пушинки, подняло в воздух и с легкостью расшвыряло по сторонам.
Для девушки все происходило как в замедленной съемке: вот она стоит рядом с молодым Вонголой, вот слышится оглушительный взрыв, а вот она уже отшвырнута в сторону, как соломенная кукла.
Еще в момент полета ее настигли осколки стекла, больно врезаясь в кожу и доходя до плоти, оставляя многочисленные кровоточащие порезы и засев в теле инородными предметами. Но не об этом сейчас нужно было думать, а о том, как в живых остаться, пусть и изрезанной, помятой, но, живой. Инстинктивно закрыв голову руками, дабы при приземлении не раскроить себе еще и череп, девушка попыталась сгруппироваться, для смягчения падения, но получилось не особо, эта попытка вызвала острую боль в плече, в которое так некстати влетел обломок рамы.
Господи, дай мне пережить этот вечер, умоляю, я обещаю, что буду усердно молиться и исправно ходить в церковь, только помоги, я слишком молода, чтобы умереть вот так!
И как бы в ответ на молитвы, девушка упала на пол, смягчив падение чем-то мягким, и неприятно хрустнувшим от удара локтем. Впрочем, своеобразная «подушка безопасности» явно не была довольна произошедшим, что выразилось в грубом пинке, отбросившим девушку к колонне, и вызвавшем приступ мучительной боли во всем теле, от которого Селена тихо взвыла.
Какой урод посмел?! - С трудом сев и прислонившись к колонне, девушка, как могла, стерла кровь с линз чудом сохранившихся очков и посмотрела на своего обидчика, коим оказался варийский Хранитель Урагана.
Твою мать, это ж как мне повезло – мог бы и на ремешки порезать! - справедливо решив, что с ним лучше не связываться, да и вообще, не напоминать, что она тут есть, девушка занялась осмотром своих ран.
Осмотр привел к весьма неутешительному выводу – тело болело, ныло и кровоточило, всячески призывая владелицу обратиться за медицинской помощью. В ушах звенело, а в глазах, вместо 1 колонны оказалось целых 3 и они явно водили хоровод друг с другом. Ноги, руки и живот были в глубоких, и не очень, порезах, мелких ссадинах и синяках. В левом бедре застрял большой осколок стекла, который Селена побоялась вынуть, полагая, что может увеличить кровопотерю. В целом, всей левой стороне тела и досталось больше всего – девушка до сих пор не знала, что у нее с плечом, о которое ударился обломок, также немалое раздражение доставляла боль в ушибленном животе. Одежда превратилась в ободранные лохмотья с темными пятнами крови и белой пылью от разрушенных стен.
Судя по крови на очках, моя морда тоже выглядит не лучшим образом, но главное, что я жива.
Краем глаза девушка заметила странные телодвижения в том районе, куда ее отбросило, и перевела туда взгляд. Слегка пошатываясь, Бельфегор встал и безумно улыбаясь, направил в полет свои смертоносные ножи на только что вставшего человека. Селена наблюдала за происходящим с ужасом и трепетом, боясь себя выдать и повторить судьбу брюнета. Когда мужчина бездвижным телом упал, девушка не выдержала и прошептала:
-Что же ты творишь, сволочь блондинистая?!

Пожалуй, как предысторию к развернувшемуся маленькому, но значительному событию следует сказать, что Скуало совсем не тот человек, на которого можно без последствий для себя вылить раздражение. Да, сам он на подобное никогда не скупился, однако для других это действие всегда было чревато и каралось не зависимо от того, кто додумался использовать Акула в этих корыстных целях. После слов Такеши вариец даже пару секунд пребывал в легком ступоре. Во-первых, до этого момента еще никто не сравнивал боссов мафии с жизненно важным для мужика органом. Во-вторых, Супербиа не задумывался о спорах "чей "босс" длиннее", и само внезапное появление этой темы удивило. К тому же так же неожиданно промелькнула идея с вышибанием двери в кабинет Занзаса и громогласным "А мой "босс" больше!", и плевать, что последний ничего не поймет. А вопрос о том, кто круче, всегда актуален хотя бы по той причине, что самый сильный и должен править. По крайне мере в это верил сам Скуало. В-третьих, по степени наглости Хранитель Дождя переплюнул даже сказанные им же слова при своем появлении. Супербиа успел сделать всего один шаг по направлению к Такеши и, скорее всего, на этот раз драка точно бы началась, если бы не одно спасшее положение обстоятельство. Хотя, сложно назвать это спасением. А если быть до конца откровенным, то лучше уж драка. Рядом раздался мощный взрыв. Всех людей накрыло взрывной волной, и мечник не стал исключением. Не станем противиться и скрывать, в какую-то долю секунды варийский капитан допустил мысль, что это дело рук Гокудеры, что, в принципе, можно было бы понять. Мешал маленький пунктик нахождения рядом товарища и общей разрушительной и привлекающей внимание силы динамита. Невидимая сила швырнула блондина за ограждение, и перечить ей не представлялось возможным.

Скуало оказался в числе тех редких личностей, что почти не пострадали от взрыва. Однако стоило учесть, что до произошедшего он, хоть и не совсем мирно, но все же стоял в ложе. Теперь же варийский капитан представлял собой наглядное изображение того, как больно падать, добравшись до вершины. До правящей верхушки он, конечно, пока не добрался, но с появившейся ассоциацией падения этому можно было даже втайне порадоваться. Пожалуй, в этот момент для отдельных личностей он как нельзя лучше олицетворял Дождь. Сегодня осадки в виде Акулы не ожидались, но прогнозу погоды не следует безропотно доверять. Взрывная волна накрыла мечника еще в ложе и, подобно безудержному течению, швырнула Акула в малый зал, как селедку о камни. Полет продлился лишь доли секунды, но этого было достаточно, и мечник успел сгруппироваться, закрыв голову руками. Его можно было бы назвать счастливчиком, но, к сожалению, в подобных случаях людям не предоставляется возможность выбора в падении, и Супербиа врезался спиной в перевернутый стол, ударившись об одну из его ножек правым плечом, резко выдохнув от внезапной боли. Мелкие осколки стекла блестящими каплями брызнули на итальянца, оставив несколько тонких кровавых дорожек на коже. Закончилось все так же быстро, как и началось, и мечник открыл глаза. Перед его взором предстала не самая жизнеутверждающая картина – помещение было разгромлено, куски стен и потолка обрушились, придавив под своей тяжестью людей, до слуха неизменно доходили тяжелые стоны тех, кому посчастливилось пережить происшествие и остаться в сознании. Скуало давно привык к подобному – нередко он сам был причиной страданий. Но здесь было совсем другое. Была задета его гордость. Потому что это ОН должен был обеспечить безопасную обстановку. Это ОН следил за исполнением приказов. ОН готовил палаццо к важному приему. Это было его задание и его миссия. Которую он с терском провалил. И не важно, кто был рядом и помогал, ответственность как устроителя мероприятия блондин полностью чувствовал на себе. И Скуало догадывался, кто будет полностью разделять его мнение.
Супербиа попытался приподняться, но малейшее движение отозвалось сильной болью в теле, заставив стиснуть зубы. Из плеча торчал обломок ножки стола, и одежда вокруг него быстро окрашивалась в бардовый цвет. Капли темной крови медленно стекали с острого деревянного наконечника, а по поверхности стола на пол уже весело сбегал маленький бардовый ручеек. Сломать ножку и уже после этого вытащить ее не представлялось возможным, и Скуало резко поднялся, не теряя времени на моральную подготовку. Уже приготовившись оторвать от рукава куртки кусок ткани и перевязать рану, блондин поднял взгляд на ложи. Вовсе не от беспокойства за находящихся там людей, а чтобы оценить пролетевшее расстояние и окончательно убедиться в своем местонахождении – первое время его никак не мог покинуть легкий шок от произошедшего и позволить реагировать на окружающую обстановку в обычном режиме. И ничего, кроме развалин, не увидел. Эта часть зала перестала существовать. Вариец быстро осмотрел пространство в поисках знакомых тушек, оглянулся на место своего падения и удивленно моргнул. Под столом, на который он так неудачно приземлился, возлежал Хранитель Облака Вонголы. На все действия Скуало потратил всего пару минут, но вряд ли это могло доставить удовольствие погребенному, как бы плохо он не был с ним знаком. Мечник убрал с Хранителя стол, следуя правилу "нагадил – убери". Угораздило же его. Все нормальные люди падают на мягкое, а мечник это "мягкое" под жестким придавил.
Именно в этот момент вариец краем глаза заметил, как рядом что-то мелькнуло, и резко обернулся. Над лежащими рядом телами возвышался окровавленный Принц, безумно улыбаясь, и Скуало как ни кто другой понимал, к чему это может привести. Быстро преодолев разделяющее их расстояние, вариец сжал запястье блондина и спокойно, но твердо заговорил.
- Возьми себя в руки. Нам не нужна еще и резня, - Супербиа обвел взглядом помещение, на пару секунд задержав взгляд на предполагаемых эпицентрах взрывов. – Как только найдутся виновные, сможешь вдоволь насладиться их страданиями.
Пауза перед последним предложением была сделана не ради оценки повреждений. В число виновников он добавлял и себя, хоть и виновников косвенных. Но все равно это не приносило радости. Мечник ослабил хватку и мягко опустил руку Бельфегора, создавая видимость добровольного согласия, и только после этого выпустил запястье, тем не менее не расслабляясь и следя за каждым его движением. Теперь, когда вокруг столько крови, Принца нельзя было оставлять одного. Была лишь одна маленькая проблемка. В крови были все.

Взрыв был чем-то неожиданным и, можно сказать, спасительным для этих двоих, потому что терпение Кёи явно трещало по швам. Спасительным – так думал сам Хибари. Нет, не просто думал, он был уверен. И даже развил бы эту тему, если бы ему не помешали. Причём таким образом, что он даже сам не понял, злится или нет. Порой, ему самому было интересно узнать, что же сможет его остановить. И вот, пожалуйста. Сначала оглушительный звук, потом ударная волна, благодаря которой Кёя оказался сбит с ног и сейчас лежал на полу, пытаясь мысленно прощупать возможные повреждения и переломы. Таковых не оказалось, но если бы всё было наоборот, то вряд ли бы он выбыл из строя. И только Хранитель Облака Вонголы принял попытку встать на ноги, чтобы посмотреть, во что превратился зал и все те, кто в нём на тот момент находился, как снова почувствовал толчок. На этот раз в спину, ненамного сильнее предыдущего, но вполне ощутимый и с ног сбивающий. Его явно придавило к полу чем-то тяжёлым, но вот чем именно понять не удалось потому, что в оказавшимся положении было очень сложно поворачивать голову. Судя по тому, что придавивший его предмет был ровным и твёрдым, можно было предположить, что это что-то из мебели, но говорить наверняка было бы глупо. Возможно, ещё и потому, что давление только усилилось, как-то резко и неравномерно. И как Кёя ещё соображал после всего, что произошло в зале?
Вокруг Хибари был ад. Стонущие тела, осколки стекла бокалов и окон, куски мебели, дым, местами огонь. Внутри тоже разгоралось нечто подобное. Ох, как же Кёя не любил, когда что-то шло не так, как планировалось. Что уж говорить о патологической ненависти к сковывающим свободу обстоятельствам, и не важно, что именно сковывало. Надо было просто принимать, как данность, Хибари Кёя не потерпит лишения драгоценной свободы, будь то какой-нибудь человек, или же неприятные обстоятельства. Сама мысль о том, что его самого и его действия заключили в рамки вводила Кёю в такое состояние, что не дай Бог кто-нибудь окажется рядом. Уж что, а вымещать свой гнев на окружающих, Хибари было присуще, вероятно, так же, как и Занзасу. И не важно, друг это, или враг. Новая попытка встать не принесла никакого успеха, и от этого грозный Хранитель Облака заводился только сильнее. Ситуация омрачалась ещё и тем, что до коробочек дотянуться было никак нельзя. И всё из-за предмета, свалившегося на него, как снег на голову.
Как это ни странно, физическое состояние с лёгкостью отражалось на эмоциональном, и наоборот. Какое-то мгновение назад, он был готов порвать в клочья любого, кто только приблизится к нему, разумеется, если бы выбрался из-под своеобразного завала. Сейчас его чуть поотпустило. И это было неожиданным даже для Кёи настолько, что он не сразу понял, что давление на спину сначала уменьшилось, а потом и вовсе исчезло, лишь оставив неприятный и немного болезненный отпечаток на теле. Не обман ли это собственных ощущений? Хибари с пару секунд просто лежал, прислушиваясь к собственным мышцам и нервным окончаниям, а потом осторожно начал подниматься на ноги, параллельно оглядываясь по сторонам и выхватывая взглядом из толпы длинные серебристые волосы. Ну вот, ещё один вариец на его голову… Кёя вздохнул, вставая в полный рост и прослеживая взглядом то направление, куда метнулся мечник. Можно было устало закатывать глаза, хлопать себя ладонью по лбу, а ещё лучше бежать не оглядываясь. Так поступили бы многие, кто был знаком с Королевским засранцем. Но только не Облако Вонголы, считающее, что этого больного на всю голову надо было запереть в клетке сразу же, как только тот появился на свет.
Техника кнута и пряника вряд ли бы сработала с Бельфегором, Кёя даже был уверен в том, что тот не услышал слов Скуало. Зато точно слышал, как стучит в висках его кровь, вскипая и возбуждая. Ох, ну и за что всё это свалилось на голову Кёи? Мало того, что ему пришлось разговаривать с принцем, так теперь ещё и успокаивать. Почему-то Хибари был уверен, что варийский мечник в одиночку не справится. Помощи он просить не стал бы даже в самых кошмарных своих снах. Но Облако Вонголы даже предлагать не собирался, просто спокойно подошёл ближе, отмечая несильную боль во всём теле после падения и удара и готовясь в любой момент схватить Бельфегора за другую руку. Безотказный вариант – добиться того, что бы принц потерял сознание. У Кёи был в запасе почти безболезненный метод, но может всё обойдётся и ему не придётся открывать коробочку?
- Думаешь, слова помогут? – Хибари едва заметно усмехнулся, обращаясь к Скуало.

Принц двигался словно в тумане. С трудом он стоял, напрягая все силы, чтобы не сорваться с места и не убивать никого больше. Кровь бурлила внутри и вытекала через многочисленные порезы и царапины. И мыслить здраво Бельфегор уже не мог.
Когда Скуало сжал руку принца, пытаясь сдержать внезапную бурю, съехавший с катушек блондин опустил голову, его плечи задрожали. Можно было подумать, что он рыдает. Но пару секунд спустя парень уже запрокинул голову и расхохотался. Неужели его думают остановить простой хваткой? Нет, тут понадобятся куда более крепкие путы. И даже Хибари, выползший из-под стола, вряд ли сумеет сдержать рвущееся наружу безумие.
- Ши-ши! Может, ты тоже хочешь сдохнуть?! С удовольствием.
В состоянии сумасшествия принц был немногословен. Не теряя времени зря, он слегка отодвинулся от двух мужчин, которые, видимо, до сих пор не поняли сложившейся опасности. А почему бы ему не убить их заодно? Чем эти двое лучше остальных? Они тоже заслуживают смерти.
Бельфегор хотел выпустить на волю Минка. Разрушать – так полностью. Но когда он уже поднес руку к карману, чтобы выцепить коробочку с животным, пальцы задрожали. Мысль о Минке испарилась, оставив место лишь для той, которая была куда древнее: убивать. Кто бы не заложил взрывчатку, он тем самым не только разрушил зал, но и спустил с цепи Бельфегора.
Убитый мужчина был лишь одним из многих, блондин и думать о нем уже забыл. Конечно, чуть позже ему влетит за безобразие, которое он устроил, но пока что вариец отдался своему безумию, потакая ему во всем. То, что для обычного Бельфегора было недопустимо в силу сдерживающих обстоятельств, сейчас он разрешил себе сам. И это было гораздо лучше подарка к празднику. Это было невероятно и восхитительно, обычным людям, которые далеки от гения принца, этого не понять. Вид крови сводил с ума и давал блаженство. Сердце пело, мысли были в свободном полете, ничто и никто не сдерживало. В самый первый раз эти ощущения посетили парня после убийства родного брата. Потеряв рассудок от вида крови, которая стекала по его рукам – крови от полученных ран, Бельфегор вырезал всех, кого смог и сбежал. Окончательно очнулся он только на следующий день. И мысли его были далеки от сожалений. Но состояние берсерка появлялось только вместе с видом своей крови. Убивать приходилось многих, но далеко немногим удавалось перед смертью дотянуться и ранить принца – о чем, впрочем, тут же они сожалели. Вария была единственной организацией неорганизованных психов, которая не обращала на такие мелочи внимания, лишь бы Бельфегор справлялся с нагрузкой. Но сейчас ему было плевать на всех, в том числе и на Варию.
Парень потерял способность здраво мыслить, но точный подсчет расстояния до предполагаемых жертв был скорее безусловным рефлексом. Правда, принц не нашел ничего лучше, как сплести паутину тонких нитей вокруг Хибари и успеть покуситься на целостность Скуало. До взрыва натянуть леску было бы проблематично, а сейчас обломки дерева удачно легли так, что несколько ножей помогли расставить если не ловушку, то хотя бы легкое препятствие. Бельфегор глубоко вздохнул и приготовился. Даже если его попытаются вырубить, так просто им это не удастся.
Взмахнув руками, принц аккуратно коснулся Хибари тонкой натянутой леской. Легкие порезы не оставят шрамов, но взбесят любителя жить по правилам. А вот у Бельфегора не было правил, и поэтому он собирался расправиться со всеми, кто ему сейчас мог не понравиться.

Столько вопросов, и все ему одному. Приближение Хранителя Облака Вонголы мечник заметил, но на его слова не ответил и взглядом. Не то, чтобы Акул намеренно его игнорировал, но сейчас центральной проблемой выступал Бельфегор, и даже пара секунд уделенного внимания на отвлекающие факторы могли сказаться на состоянии варийца не лучшим образом. А учитывая произошедшее, оно и так вовсе не радовало. Почти так же прошла и первая встреча с этим Хранителем – мечник заинтересовался своим непосредственным будущим противником в Конфликте Колец, а легкую победу Кеи над Леви списал на… На Леви, которому и сам никогда не отказывал в пинках. Собственно, на убитого человека ему самому было плевать, но на данный момент прекратить беспорядки входило в его непосредственные обязанности, от чего на долю секунды Скуало почувствовал себя ментом, что добропорядочному мафиози тоже не приносило счастья.
Принц и после взрыва сумел выпендриться и завладеть всеобщим вниманием. Безумие Бльфегора, его мгновенная перемена от вида крови, все его состояние вариец называл одним словом – РаздвоениеЛичности. Супербиа это не понимал и не принимал. Повышаются боевые способности? Интеллектуальные? От вида СВОЕЙ крови? Какого черта? Если б всем так жить – порезался и на время стал гением. Адреналин в крови должен вырабатываться от осознания приближающейся смерти либо от вида крови твоего врага, но никак не от своей. Но для Варии это помешательство имело свою ценность – Бельфегор прекрасно справлялся с порученными ему миссиями. Особенно если его прямой задачей было вырезать всех в помещении. Разумеется, обезумевший Принц, порой, приносил неприятности, и варийскому капитану приходилось пресекать возможные разрушения, способные каким-либо образом помешать будущим планам или уменьшить значимость выполненной миссии. Ведь если цель, что необходимо было охранять, неожиданно скончалась от ран, полученных своим же телохранителем, никого уже не будет волновать то, что тело все же было доставлено в пункт назначения. Благо, подобные миссии поступали к Варии чрезвычайно редко и были, скорее, исключением из правил, как и то, что отправляли на них не всех офицеров поголовно. Но все равно. Скуало не одобрял.
Как не одобрил и то, что покуситься решили, вдобавок к остальным, еще и непосредственно на него. Варийскому капитану не в первый раз приходилось останавливать Принца, но всякий раз это вызывало раздражение.
- Как страшно, - тихо проговорил Супербиа с легкой ухмылкой, наблюдая за изменившимся Бельфегором.
Вариец вовсе не боялся, но все это действительно могло добавить изрядную долю новых проблем к уже существующим. Оставалось только возрадоваться тому, что при падении ножка от стола проткнула правое, а не левое плечо, иначе бы искусственная левая рука с мечом не принесла должной пользы. Все это короткое время Скуало стоял относительно спокойно, но как только на коже появились новые порезы, в глазах варийца мелькнула злоба. Казалось бы, пара свежих порезов, которые затерялись среди уже имеющихся, но на этот раз виновник стоял перед ним. Все атаки Принца Акул видел и знал, и причина крылась даже не в его личных способностях, а в не одной сотне заданий, завершенных вместе. Хотя, то же самое можно было сказать и про Бельфегора – в атаках варийца он разбирался не хуже самого капитана. Но у мечника было преимущество – скорость.
- Врааай! Ты охренел в меня своими ножами кидаться?! – от вида своей крови Супербиа не тащился, даже наоборот, новые раны его, мягко скажем, угнетали. К подобному он не привык, ибо не всякий был способен его задеть – офицерский состав Варии, все же.
В воздухе мелькнуло лезвие меча и рядом с ним на пол упали разрезанные нити. О том, насколько силен был Хранитель Облака Скуало знал, а потому терять драгоценные секунды на его освобождение не стал. Одно быстрое, не заметное глазу движение, и мечник оказался рядом с Бельфегором, со всей силы ударив коленом в солнечное сплетение и почти одновременно с этим – мечом по ножу в правой руке, удар от которого должен был на время ее обездвижить. В таких ситуациях вариец очень не любил пользоваться мечом, но сейчас того требовали обстоятельства.

Хибари со спокойным видом наблюдал за Варийцами, хотя его несколько напрягал тот факт, что Бельфегор на данный момент был неуправляем. Он и всегда таким был, но по крайней мере сдерживался и без особой необходимости ножи не доставал. Кто знает, что ещё может учудить этот псих. А если принять во внимание то, что и он сам сейчас вряд ли контролирует себя… Да уж, как не кстати. Повезло, что уж говорить. По всей видимости, он решил продолжить едва успевший начаться разговор с Облаком Вонголы. Но не словами, как предполагала элементарная вежливость, а боем, не самым приятным и уместном в данном случае. И начал Принц со своих, уже успевших надоесть, нитей. К счастью для окружающих, руки Кёи оказались свободны настолько, что тот смог достать из кармана коробочку и сделать уже вошедшее в привычку действие. Тревожить Ролла сейчас было необязательно, а вот достать тонфа – в самый раз.
Леска оборвалась так же быстро, как и натянулась, пара движений любимым оружием, и Хибари оказался полностью свободным. А вот Бельфегору начинало не везти. Без лишних слов и вопросов Кёя медленно двинулся в сторону парочки Варийцев, собираясь объяснить Принцу, что в приличном обществе так себя не ведут. Впрочем, Скуало начал без него. Хотелось бы поспорить с длинноволосым, но сейчас на это совершенно не было времени. Хибари даже был рад тому, что у него будет партнёр в таком нелёгком деле, как усмирение сумасшедшего, но виду не показал. А просто закрепил начатое мечником, обрушив на согнувшегося Бельфегора удар в полсилы, не хватало потом ещё и со смертью этого психа разбираться. Затылок – очень болезненный район шеи, особенно, если есть проблемы с позвоночником.
- Просто избить, чтобы встать не смог? – Процедил сквозь зубы свой вопрос, обращённый к Скуало, Кёя. – Связывать не пробовали?Последнее Хибари показалось смешным, поэтому он кровожадно усмехнулся. Сейчас можно бы было выпустить пар, благо, жертв вокруг было много, на ком можно было просто отыграться. Но истинным удовольствием было смотреть на мучения именно этого человека, хотя, он ещё не оценил опасности в полной мере. Кёя привык, что в подобных ситуациях противник просто забивается в угол и ждёт конца, но этот мог совершенно спокойно начать сопротивляться. И тогда уже Облако Вонголы применит своё самое жестокое оружие.

офф: пост маленький и имеет небольшое расхождение с предыдущим, прошу простить, тяжёлые времена