Минутная слабость закончилась. Юни вытерла лицо рукавом и чихнула, наглотавшись пыли. Слабая видимость не позволяла разглядеть, кто именно шел ей на помощь, но спустя пару секунд девочка узнала Козато Энму. Она вспомнила, что про босса Шимон говорили, что он похож на Тсуну характером. Но сейчас думать о том, где и сколько раз она его видела, совершенно не хотелось. На протянутую руку Юни смотрела секунд десять, не понимая, что от нее хотят. Не сразу до босса Черной лилии дошло, что Энма предлагает ей помощь, что девочка могла встать на ноги. Она испытала прилив благодарности, но протянутая рука – не совсем то, что ей было нужно.
- Энма-сан, я не смогу встать. Даже с вашей помощью. Кажется, мне придавило правую ногу. Я не могу ее выдернуть. Помогите, пожалуйста.
Юни не знала, как именно босс Шимон сможет сдвинуть тяжелый кусок мрамора, лишивший девочку возможности двигаться. Но она была уверена, что обязательно поможет другим пострадавшим, как только окажется в силах.
И она обязательно найдет среди множества находящихся в зале людей своих подчиненных. Девочка была уверена, что они живы, но не могут помочь ей только потому что не успели её найти или сами получили ранения и не в состоянии передвигаться.

Нужно что-то делать. Нужно тушить чертов пожар и спасать людей. Нужно узнать, кто тот мерзавец, что подстроил все это и... и.... - мысли Десятого Вонголы были далеки от его обыкновенного пацифисткого настроения.
Гокудера, тем временем встал, качнулся, но устоял, хотя трудно было сказать, что он совсем уверенно держался на ногах. Подутихшая было тревога вновь накрыла с головой. Но что, черт побери, Тсуна может сделать здесь и сейчас?
- Обопритесь на мое плечо, Десятый. - Даже сейчас, едва стоя на ногах, Гокудера все так же старался стать его опорой. - Я не помню только как вы выглядите, все остальное я помню. - И успокоить тоже. Тяжело вздохнув - отчего-то стало неимоверно тяжело, точно на грудь большущий камень положили - Савада улыбнулся. Хорошо. Нельзя, чтобы о нем беспокоились так сильно. Он босс. Он должен быть сильным, он должен быть опорой для своей Семьи. Таково предназначение Неба. Правда, вместо того, чтобы внушить гордость и уверенность, эта мысль вгоняла в тоску. Словно в этом зале, да что там, во всем мире он остался один. Печально посмотрев на опаленный хвост, Десятый перевел взгляд на Хаято.
- Главное, что остальное помнишь. - где-то в зале что-то снова грохнуло. То ли еще одна гардина, то ли здание намеревалось развалиться. Окинув помещение взглядом, Тсуна попытался прикинуть, как действовать в случае, если потолок на самом деле решит обрушиться. Голова немедленно возмутилась ноющей болью в затылке. Хорошо. Об этом подумаем, когда начнет рушиться, похоже.
Подхватив Гокудеру под локоть, Тсуна захромал в сторону, стараясь не слишком сильно опираться на хранителя, и черт с ней, с ногой. Переживет как-нибудь. За спиной послышались шаркающие шаги, обернувшись, Савада увидел пошатывающегося Ямамото, направлявшегося к ним. Слава ками, он тоже жив.
- Ямамото! - Остановившись, Десятый подождал, пока мечник подойдет к ним. Траектория движения хранителя дождя напоминала зигзаг, кажется, ему тоже досталось. Тсуна только надеялся, что до Ямамото амнезия не добралась. Если его забудут все его хранители - а два наиближайших друга в особенности - это будет действительно плохо.
- Парни... вы как? - кажется, опасения Тсуны насчет памяти мечника были напрасны. Продолжая крепко сжимать локоть Гокудеры, Савада улыбнулся.
- Жить будем, ты как? - беглый осмотр сообщил, что Ямамото в относительном порядке хотя, судя по взгляду, его голове тоже досталось не слабо. - Остальных видел? - в зале поминутно что-то падало, заставляя молодого босса вздрагивать.
"Что я могу?" - в сотый раз подумал Тсуна. Чтобы потушить весь этот пожар, нужна не одна пожарная машина... нужно позвонить и... стоп! В голове щелкнуло. Вода? Дождь... Хранитель Дождя! Но в состоянии ли Ямамото... Тсуна обеспокоенно посмотрел вокруг, затем на мечника. Делать нечего. Они все в опасности.
- Ямамото, ты можешь использовать Джиро?

Тсуна упорно старался не опираться на Гокудеру, и тому оставалось только вздохнуть и, покосившись на вихрастую макушку, улыбнуться одним уголком губ. В этом был весь Десятый, он думал в первую очередь о своих друзьях и подчиненных, а о себе – в последнюю. В этом вопросе за прошедшие семь лет Савада нисколько не изменился. Таким и должно быть Небо. Другое дело, что у Урагана было на это свое мнение. Он ведь Правая рука босса, а это значит, что он должен служить опорой и защитой. Как, в общем-то, и все Хранители, но он – в первую очередь. На этом, наверное, и строились сила и нерушимость Семьи вот уже сколько поколений: босс заботится о Хранителях, а они – о нем.
Сзади раздались шаркающие шаги, и Хаято резко обернулся: мало ли что, мало ли те, кто устроил этот взрыв увидели, что цель, а подрывник пока что не ставил под сомнение то, что целью был Десятый Вонгола, не устранена, и решили довершить дело. Пострадавшей голове это, естественно, не понравилось, она в очередной раз взорвалась болью, в глазах потемнело. Ураган опять покачнулся. Хорошо, что стена все еще была рядом, и он успел об нее опереться.
Когда взгляд прояснился, Гокудера увидел еле бредущего Ямамото, тоже здорово потрепанного.
- Парни... вы как? – спросил мечник каким-то странным, не своим голосом.
- А что, по нам не видно? – огрызнулся Хаято. Его голос звучал не лучше.
Такеши не повезло. Их ссору до взрыва итальянец прекрасно помнил, а дальнейший полет и знакомство со стенкой, как показала практика, его не остудили, а наоборот. У него раскалывалась голова, болело все, что могло болеть, да еще и эта чертова потеря памяти! Естественно, Гокудера был очень зол. Он никогда бы не позволил себе сорваться на Десятом, а Хранитель Дождя появился очень не вовремя для себя самого.
Правда, за грубостью скрывалось облегчение. Жив, придурок бейсбольный, и слава богу. Его Гокудера прекрасно помнил, и вообще, и внешне, что не могло не радовать.
- Ямамото, ты можешь использовать Джиро? – раздался голос Тсуны.
Молодец, босс, Пламя Дождя ведь действительно может потушить огонь. И как он сам до этого не додумался?! Хотя удар головой о стену совершенно не способствует улучшению работы мозга, и в таком состоянии только и можно, что пытаться соображать хоть что-то.

Кровожадность Кеи мечнику нравилась, и он бы наверняка нашел с ним общий язык, но забить Бельфегора до смерти он бы не позволил – ценный кадр, как ни как, и это стоит учитывать. А держать связанным – это уже лишнее. И так Маммона однажды в клетку пихнули. У Варии, конечно, политика суровая, но если каждый раз макать в дерьмо моральные принципы других – кандидат на место следующего босса Вонголы точно будет не из их Семьи, ибо серая масса таких людей опасается, и не беспричинно. А вот носить с собой успокаивающее для Принца было бы не лишним, но кто согласится тащить на себе батарею склянок?
Промахнуться и лишить Бельфегора пары пальцев Скуало никак не мог. Если есть люди, которые родились в рубашке, то Акул родился с мечом, и чувствовал он его превосходно. Бельфегор, наконец, вырубился и повалился на грязный пол, но оставлять его здесь вариец не собирался – чего доброго, еще очнется не вовремя, - поэтому нагнулся и приподнял его за ремень. Мысль нянчиться с ублюдком его тоже не вставляла, Супербиа лишь хотел скинуть тушку на подвернувшегося подчиненного, чтобы тот своим ходом доставил блондина в лазарет, но в этот момент резко обернулся в сторону выхода, безошибочно распознав варийского босса. Если кто-то и узнает кого-то там по шагам, то Скуало узнает своего босса по исходящей от него ауре гнева. А вот если бы мечник был более слабохарактерным, то от вида приближающегося Занзаса, полного ярости, не преминул бы встать в защитную стойку. А может, свою роль сыграла еще и верность, потому вариец спокойно дождался босса – по взгляду было видно, что тот направляется именно к нему. На приказ начальства мечник усмехнулся, разжал пальцы, позволив телу блондина вновь безвольно упасть на пол, и со словами "Будет сделано, босс", поднялся на ближайшие более-менее устойчивые обломки. Скользнув взглядом по толпе, Скуало не сразу приметил в ней необходимого в данный момент человека – каменная крошка с кровью многих сравняла, – а заметив, тут же скривился. Они бы еще переобнимались. Все же, подобная забота, которую как раз проявляли члены семьи Вонгола, никогда не была варийцу по душе и вряд ли будет. Расстояние Акул преодолел не особенно торопясь. Может, раньше бы он потратил на это немного меньше времени, но сейчас тело нещадно ломило от полученных ран, и без веской на то причины напрягать его не хотелось. В отличие от взволнованной троицы, Скуало можно было бы назвать… даже радостным. Была в глазах какая-то искра. Подрался и теперь почти счастлив, как пес на выгуле. Но самое главное – теперь не было необходимости ломиться узнавать, все ли в порядке с боссом, а то мало ли, где еще взрыв произошел. В общем-то, Супербиа действительно не преминул бы покинуть сие помещение в поисках варийского начальства, но мешало сразу несколько причин. Это и Бельфегор со своим внеплановым смертоубийством от лица Варии, и понимание, что даже если мелкий Вонгола с помощью своих Хранителей осилит весь этот хаос, то еще неизвестно, станут ли его слушаться варийцы. Вполне возможно, кто-то мог и поломаться, а время дорого. Но все же, наряду с этим, Скуало верил, что ничего с чертовым боссом не случится и он в любом случае обязан выжить.
Первая половина приказа была выполнена с необычайной точностью – подойдя к троице, Акул действительно взял Такеши за шкирку, дабы тот, чего доброго, не вздумал поддаться усталости и свалиться, а взял себя в руки. Все же, его ученик при необходимости должен уметь в полуобморочном состоянии в прыжке дать левой пяткой белке в глаз. Держал его Скуало аккуратно, но вовсе не из жалости и прочей мешающей трезво мыслить дряни, а из-за того, что действовал левой рукой, к кисти которой крепился меч, ибо правая была почти нетрудоспособна из-за пробитого насквозь плеча. Конечно, можно считать, что пара лишних царапин не сильно повредит, но когда этих царапин и шрамов и так полно, еще один может вытянуть последние силы, а сейчас Такеши был необходим в трезвом уме и, может, не очень доброй, но памяти. Варийский капитан перевел взгляд на Саваду и Гокудеру, но ни на одном не задержался ни на долю секунды дольше положенного. Ха. Если бы Занзас узнал, что ему с вонгольским боссом почти одновременно ударила в голову идея использовать Хранителей в роли пожарного шланга, то… Скуало пришлось бы резко от чего-нибудь уворачиваться. Но все равно есть в этом что-то забавное. А вот словесная стычка с вонгольским Ураганом сейчас казалась небольшим развлечением. Нет, все же, ему просто необходимо было выпустить на ком-то пар и, к сожалению и к счастью, этим кем-то оказался Принц. Взгляд серых глаз вновь вернулся к Такеши.
- Врооой, - из-за пыли горло першило, и произнесено все была непривычно хрипло, но мечник даже внимания на это не обратил, хотя из-за этого дико хотелось выпить воды и прополоскать горло. – Слышал, что босс приказал? – м-да, только Савада мог приказать вопросопросьбой. Или это и правда был не приказ? Интересно, что бы они делали, если бы Дождь у них на данный момент действительно был не в состоянии что-либо предпринимать? Или просто взял и отказался? Хотя, вряд ли такое возможно. Но, черт, непонятные все же это люди. – Твоя – правая сторона помещения, моя – левая. Так что смотри не загони свою птицу в пасть акуле.
Скуало уже давно отпустил Такеши – боевой дух и прочее уже не актуальны. С относительной легкостью и скрываемым трудом Супербиа поднял правую руку с кольцом, соединил его с коробочкой, и рядом с мечником тут же появилась Акула Дождя. Хоть применять свое оружие для миротворческих целей Скуало и не любил, но приказ начал выполнять вполне добросовестно, и всполохи огня в левой части зала стали постепенно таять.

Взрыв был для Турмерика неожиданностью, как, впрочем, и для большинства собравшихся. Однако, он и остальные члены CEDEF, читай, Базиль и Орегано отделались легким испугом и множеством царапин, что, по сравнению с людьми, которых насквозь проткнуло арматурой бетонных конструкций, было совсем неплохо. В целом же окружавшая его картина была более чем угнетающей, горы трупов и разрушенное здание явно не согласовывались с планом церемонии наследования, что отодвигало её на неопределённый срок и формально оставляло Вонголу без лидера. Усугубляющим обстоятельством было то, что среди трупов вполне могли быть боссы или высшие чины недружелюбно настроенных семей, смерть которых ещё больше расшатывала и без того нестабильное положение семьи, которая несколько дней назад считалась сильнейшей в мире мафии.
Только поднявшись, консильери заметил, что у него в ноге застрял крупный осколок, и, хотя боль была не слишком сильной, рана порядком кровоточила. Благо, она была не слишком заметной: что при таких обстоятельствах его физической силе нашлось бы неплохое применение, поэтому попадать в лазарет ему совсем не хотелось. Он помог встать Орегано и Базилю и увидел приближающуюся к ним Лал Мирч.
Эта хрупкая на вид девушка фактически управляла теперь небольшим отрядом внешних советников, несмотря на то, что вступила в него не слишком давно. Никто не рвался на роль главы CEDEF, так что тут сыграло свою роль право сильного, и, возможно, её опыт в управлении боевыми единицами. И хотя Турмерик к ней особых симпатий не имел, такое положение вещей его устраивало.
Аркобалено ненавязчиво выпроводила Базиля, дав ему исключительно формальное задание и обратилась к нему.
- Видишь босса Шимон? Иди к нему, помоги вытащить девчонку, отведи обоих в лазарет и оставайся с ним.
И все равно лазарет. Спорить мужчина не стал потому, что задача была довольно ответственной, а кровопотеря, по его прикидкам, сказалась бы на самочувствии минут через десять. Он кивнул и направился в указанном направлении, переступая через обломки и тела. Поравнявшись с Савадой и его Хранителями он слегка склонил голову, но не шага не замедлил. Подойдя к боссу Шимона, он увидел заплаканную Юни Джигли Неро, придавленную колонной. И хотя она, казалось, была больше напугана, чем ранена, в мужчине всколыхнулась злость на тех, кто все это устроил и на те обстоятельства, которые заставляют детей играть в игры мафии. Он наклонился к пострадавшей и постарался заставить свой небогатый на оттенки голос звучать ободряюще.
- Юни-сан, потерпите ещё минуту, пожалуйста. Энма-доно, я подниму колонну, а вы поможете Юни-сан выбраться, хорошо?
Турмерик взялся за скользкую мраморную поверхность, собрал силы и, стараясь не думать о боли в ноге, поднял её почти на метр над землёй, позволяя девочке освободить ногу.

Всего через несколько секунд Ямамото смог убедиться в том, что его друзья в полном порядке. Гокудера огрызнулся в своей привычной манере, изображая несгибаемого супергероя, Тсуна улыбался наисчастливейшей улыбкой, вздрагивал от грохота, посекундно удивленно моргал и не знал куда себя деть. Всего несколько вопросов Тсуны, выданых один за другим, заставили мечника слегка подвиснуть. Поэтому на первый вопрос он смог ответить лишь дернув сломанной правой рукой, поздно вспоминая о ее плачевном состоянии. Быстренько исправившись, он показал большой палец левой руки, стараясь следить за тем, что бы лицо не шибко сильно перекашивала гримаса боли - рана на ладони тоже зудела, по ходу дела в ней так и осталась какая-то острая дрянь либо ее кусок.
Вспомнить кого он видел во время своего эпичного геройского полета с голивудскими спецэффектами, он не особо вспомнил. Может, конечно, кто и пролетал совсем рядом, но ему точно было не до вопросов типа "ты кто?" и "как дела?". Приземление и его последствия тоже отвлекали все его внимание на себя. Разве что, наверное, Юни и Энма... но теперь Такеши не мог ручаться что ему это не показалось - звуки, тени и минимальные очертания нескольких лиц, вот и все. Хотя... да черт его знает!
- Видел, - аккуратный кивок, - кого-то... Босс Джиглио Неро... Шимон, - не самое удачное время напрягать мозг и заставлять себя говорить длинными витиеватыми предложениями, особенно когда шаришь по карманам, внутренне холодея от мысли что возможно коробочка с Коджиро утеряна в этом бардаке.
Но нет, извернув кисть, относительно здоровой, руки, пальцы нашарили коробочку во внутренем кармане пиджака с левой стороны. Одновременно с облегчением и счастливой улыбкой, озарившей закопченное лицо, Ямамото извлек ее на свет... ну уж точно не божий, нет, и услышал знакомые воиственно-истеричные вопли. Подтвердил свое присутствие Скуало не самым вежливым образом, сгребая Ямамото за шкирку. Меч Варийца оказался в опасной близости с ухом, но знакомить из ближе Ямамото совершенно не улыбалось равно как и радостно ржать при виде живого учителя. Ну а что? Раз вопит, значит с ним-то точно все в порядке, значит может еще и добавить под горячую руку.
Поборовшись с желанием аккуратно отвести рукой от своего уха меч, Ямамото проронил невнятное "угу", и с облегчением констатировал что больше не чувствует себя нашкодившим кутенком - шкирняк уже отпустили, а меч больше не трется в непозволительной интимной близости с ухом.
Покрепче стиснув пальцами коробочку, Такеши, сцепив зубы, с трудом согнул правую руку в локте соединяя кольцо с коробочкой. Стон боли застрял в горле, а Коджиро уже стремительно летел, рассекая дым и пыль, к языкам огня, заставляя их отступать и с шипением исчезать.

Несомненно, умей люди убивать взглядом, Занзас был бы уже мертв. Перехваченная для выдачи указаний Вонгольская девка ухитрилась не только "испепелить на месте", что, в общем-то, было его прерогативой, но и выразить весь спектр оттенков презрения, дав понять, где и в каких позах она его видела. Какая прелесть. Можно было бы в лучших традициях крутых героев сказать, что ни один из смевших так смотреть на Босса Варии не пережил рассвет, но правда была менее эффектна и прозаична. Не любили его многие, почти все, что уж скрывать. А вот демонстрировать отношение в открытую как-то не отваживались, так что Лар Мирч несла ценный (судя по происходящему, имеет смысл привыкать) и забавный (ну надо же, девка!) опыт. В чем-то даже душу грела мысль, что у недоумка Савады будет такое подспорье. Имей Занзас цель контролировать Джудайме и лично влиять на решения, она стала бы помехой, но, ни чего подобного мужчина не планировал. Или даже не так. Просчитал возможность, оценил сулимые ей выгоды, но понял, что банально не потянет. Слишком уж тесно сотрудничать придется, а самоконтроль - он не резиновый.
Проводив взглядом удаляющегося Скуало, он достал из кармана собственный телефон. Черную раскладушку с достаточно большими кнопками, что б целясь в одну не попасть в другую и минимумом доступных функций. Позвонить, принять звонок, включить громкую связь. На этом список действий, которые ему требовались, оканчивался, к шелухе же, набивающий нынешние телефоны для богатых итальянец всегда был глубоко равнодушен. Не играть же в тетрис, пока доклада ждешь.
Абонент с другого конца откликнулся мгновенно и на душе мужчины чуть потеплело. Хранители хранителями, а после случившегося он был бы не слишком удивлен, обнаружив предательство среди более низких чинов.
Да, людей в зал, в лазарет. Элиту на охрану больницы. Подчиняться указаниям шлюш.. кхм… темноволосой девки со шрамом на щеке. Работать, сукины дети. Рук не покладая.
Отдавая короткие, рваные указания, Занзас следил за происходящим в зале и, в определенный момент его глаза стали самым натуральным образом округляться. Отсутствие жалости в купе с выполнением приказов, конечно, похвально, но отрезанные головы… да после этого гаденыша по второму разу заметать придется. К счастью для Инниона, прежде чем он закончил телефонный монолог, идиота перехватила та же девка, наставив на путь истинный традиционными Варийскими методами. Еще одна из натянутых до предела струн нервов начала ослабляться - зал действительно есть на кого оставить. Временно.
Спрятав трубку обратно в карман, итальянец направился по пятам Скуало, морщась и кривясь. Зал с двух сторон опутывало чужое пламя, подходящее для тушения пожаров и благотворно влияющее на раненых, но глубоко противное ему самому. Появилось ощущение, что продираешься сквозь липкую паутину, которая не рвется от прикосновений, а льнет и мгновенно прилипает к телу, движение существенно замедляя. Пламя не просто инородное, а полностью противоположенное не меряно раздражало. И, в то же время, успокаивало. Осознание чего бесило еще больше.
Тем не менее, Занзас дошел до места, где стоял Цуна с хранителями и окинул Дэчимо мрачным взглядом.
- Жив и даже относительно здоров. Дерьмо не тонет, а, Савада? У тебя примерно полчаса на то, что б посетить лазарет и привести себя в должный вид. Потом появятся советники и ближайшая родня тех, кто пострадал в особняке. И отправят их прямиком к тебе, я куда хуже умею выражать соболезнования, делать постную морду, и обещать покарать виновных. Так что, готовься быть миротворцем.
В конце фразы было бы уместно добавить слово “Босс”. Со всем черным юмором и сарказмом, но даже при таком раскладе выдавить из себя это слово у итальянца банально не получилось. Впрочем, говорил он честно. Действительно, будет куда лучше, если пылающие праведным гневом Семьи встретятся с их человеколюбивым японцем, а не его мрачным прищуром.
- Заканчивай выгуливать акулу и иди за мной. Мусор.
Разумеется, отбросами на помойке мира были все окружающие. Поголовно. Но для Скуало имелась особая интонация, специальная. Появившаяся то ли в счет привычки, то ли вообще непроизвольно. Занзас над этим не задумывался, главное, его обращение к Акуле трудно было спутать с другими.
Развернувшись на каблуках, итальянец покинул зал так же стремительно, как и появился. Ровно в тот момент, как в дверях стали появляться вызванные им люди

------------------> Лазарет

Метод заметания следов младшего офицера Скуало тоже оценил, и чуть позже лично хотел "поблагодарить" за содействие, но, пока акула Дождя плыла по помещению, гася всполохи огня, заметил, что воспитательными действиями уже занялся другой человек. Нет, мечник был только рад скинуть с себя лишние обязанности, тем более, если они касались вправления мозгов очередному недоумку – хоть у него и были средства, далекие от добродетели, но нянчиться с варийцами его конкретно доставало. Все это, конечно, хорошо, но то, что сделала это баба, да еще которая и волоском Варии не касалась… Стратегического капитана никто не просвещал о вступлении в их дружную семейку нового человека, как и о его новой должности, и потому открывшееся действо злило неимоверно. Дико хотелось подойти, грубо отпихнув в сторону причину возникшего к итальянке негатива, ясно показывая, чьей Семье эта Причина принадлежит, и доступно объяснить женщине, что старшие офицеры в Варии сами способны позаботиться о подчиненных, а удел бабы не в конфликты встревать, а ножки раздвигать. И очень не вовремя Супербиа заметил, что Занзас тоже это увидел и… частично успокоился. Удивление Акулы сложно было передать словами. Необходимо было потушить остатки полыхающего огня, хотелось поговорить по душам с темноволосой дамой, выяснить причину подобного снисхождения у босса и кого-нибудь покусать. Чтоб до крови и с оторванными частями. Акула Дождя, повинуясь настроению своего хозяина, перекусила мирно лежащий на полу обломок стены, заодно принеся пользу обществу и потушив на нем небольшой костерок, но Скуало от действий своего "питомца" никаких улучшений в настроении не почувствовал и даже внимания не обратил. Про Андо он вообще забыл – степень раздражения была не так высока и ее с лихвой перекрыли другие факторы, тем более что частично свое наказание офицер уже получил.
Порядок действий выстроился и без помощи мечника, когда тот заметил, что Занзас сам приближается к нему с недвусмысленным намерением то ли отлупить, то ли опять что-то приказать, но выражение на лице точно ничего хорошего не сулило. Решив не откладывать повторное заметание следов, вариец направил акулу к жертвам обезумевшего Принца, попутно отметив, что мед.работники ушли в другую сторону. Усмехнувшись, мечник сделал мысленную пометку, что нерадивый офицер – все же не случайно затесавшийся мусор. Тем временем акула, описав над телами круг, затушила языки пламени, от чего стена поднявшегося плотного дыма отрезала от остального мира небольшую часть зала, не давая рассмотреть подробности. В этот момент рядом со Скуало прозвучал приказ, и акула Дождя плавно, но быстро развернулась и подплыла к стратегическому капитану. Едва ли не за секунду до того, как животинка покинула место маленькой трагедии, развернувшейся после взрыва, как там обвалилась пара слабо держащихся кусков потолка, похоронив под собой мертвых свидетелей. Грохотало в зале уже намного реже, но очередному камнепаду Супербиа не уделил и взгляда – все же, незаметное движение хвостом по обломку акула сделала совсем не случайно. Здесь все не требующие откладывания дела были закончены, и Скуало обернулся к боссу.
- Врааай!!! Занзас, <непечатное итальянское слово>! Что это за… - закончить свой вопрос мечник не успел, ибо заметил, что упомянутый человек уже пересек зал. Выругавшись сквозь зубы, вариец размашистым шагом последовал за ним, и довольно быстро догнал.

------------------> Лазарет

Мироздание продолжало преподносить неприятные сюрпризы. И если Ямамото, ладно уж, к таковым не относился, то в качестве сомнительной компенсации тут же объявился Сквало, перепалку с которым Гокудера тоже прекрасно помнил. Естественно, просто подойти мечник Варии не мог, ему обязательно нужно было огласить помещение, вернее то, что от него сейчас осталось, своим идиотским воплем, от которого в висок Урагану словно гвоздь вонзился.
- Твою ж мать, ты не орать вообще можешь? Или ты думаешь, что чем громче ты орешь, тем круче? – ядовито поинтересовался Хаято. Он опять нарывался, как мальчишка. Но на собственное поведение ему сейчас было от всей души наплевать. У итальянца раскалывалась голова, ему хотелось хотя бы относительной тишины, а не воплей и опостылевшей за последнее время морды белобрысой варийской сигнализации.
Хранитель Урагана мимоходом пожалел Ямамото, которого Супербия безжалостно тряханул, и подумал, что на месте мечника с наслаждением заехал бы Дождю Варии по морде. Но Такеши как всегда остался спокоен, а Гокудера не настолько сильно приложился головой, чтобы лезть в чужую не-разборку, превращая ее в самую что ни на есть разборку. Не тот момент.
Мечники послали свою живность тушить пожар, и тут объявился еще один «подарочек» в лице Занзаса. Отвратительно невредимого, разве что рубашка мятая и вся в пыли. Подрывник мысленно поставил еще одну галочку напротив Варии, как виновника взрыва. Это ведь вполне в духе ее босса, сделать все чужими руками.
И мало того, что бывший, и скорее всего настоящий, так как Гокудера не сомневался, что Занзас не оставил своих честолюбивых планов, претендент на роль главы Вонголы приперся и портил «пейзаж» своим, как обычно очень крутым, очень презрительным и очень мрачным видом, так еще и указывать Десятому начал. Впрочем, кто бы сомневался, потому что помимо всего вышеперечисленного босс Варии, без сомнения, считал себя еще и самым умным.
- Как жаль, что тебя ничем не пришибло, ходячий идеал, …!
У Хаято хватило выдержки произнести это мысленно, а вот смолчать на оскорбление Занзасом Десятого он, естественно, не смог.
- Выбирай выражения, Занзас, - хрипло прорычал Ураган. – Не со своим мусором общаешься. Хотя откуда тебе научиться разговаривать нормально, когда ты сам такой же.
Удивительно, но его слова остались без ответа. Занзас быстро куда-то удалялся, Сквало, как верный пес, тащился следом.
- Ну и хрен с ними. Свалили, и хорошо.
Ругаться, бушевать и откровенно нарываться Хаято было легче, чем молчать. Это все не давало расслабиться, что ли, потому что он понимал, расслабься он хоть на секунду, и все полученные повреждения дадут о себе знать разом.
Дальнейшие перспективы Правую руку Десятого не прельщали. С той точки зрения, что его босс сейчас действительно отправится разговаривать с представителями других Семей, а его отправит в лазарет. Это не радовало от слова совсем, ведь он должен быть рядом с Десятым, особенно в такой трудный момент. Другое дело, что поддержка из Гокудера сейчас была неважнецкая. Позорным образом сползти по стеночке, а то и свалиться в обморок при посторонних подрывник себе позволить не мог – не должны они видеть слабость Хранителя Вонголы, пусть тот и пролетел всю ложу, поздоровавшись со всем, что в ней было, а потом и вовсе в стенку впечатался. Пусть лучше думают, что он где-то в другом месте занят. Хаято не сомневался, что Тсуна не будет рассказывать чужим людям о состоянии собственных ближайших подчиненных. Десятый оставался весьма искренним, но уже не настолько, как семь лет назад.
Поэтому итальянец не стал предвосхищать просьбу Савады отправиться к врачу заявлением, что он в полном порядке и пойдет с боссом, а промолчал, блуждая мрачным взглядам по остаткам некогда красивого зала, и усиленно стараясь игнорировать никак не желающие проходить боль и периодическое головокружение.

Однако, прежде, чем Ямамото смог как-то среагировать на слова Тсуны, к ним подошел Скуало. Такой же помятый, как и все, однако, это никоим образом на нем не сказалось. Схватив Ямамото за шкирку - впрочем, достаточно аккуратно для себя.
- Врооой, слышал, что босс приказал? - нет, пожалуй сказалось, громкость несколько поубавилась. Отпустив Вонгольского мечника, Супербия бросил – Твоя – правая сторона помещения, моя – левая. Так что смотри не загони свою птицу в пасть акуле. - Акула и Ласточка взмыли под потолок, гася разгорающееся пламя. Тсуна улыбнулся и даже начал думать в более позитивную сторону, однако этому настроению была суждена короткая жизнь - к ним подошел Занзас. И не сказать, что, взгляд, которым он окинул Саваду, хоть на милиграмм отличался от обычного.
- Жив и даже относительно здоров. Дерьмо не тонет, а, Савада? У тебя примерно полчаса на то, что б посетить лазарет и привести себя в должный вид. Потом появятся советники и ближайшая родня тех, кто пострадал в особняке. И отправят их прямиком к тебе, я куда хуже умею выражать соболезнования, делать постную морду, и обещать покарать виновных. Так что, готовься быть миротворцем.
Тсуна выпрямился - насколько позволяло состояние - и поднял спокойный взгляд ореховых глаз. Нельзя. Здесь и сейчас. И когда-либо еще. Нельзя упасть в грязь лицом. Босс Вонголы должен уметь в любой ситуации держать себя в руках.
- Благодарю за беспокойство. - Негромко сказал Савада, прокручивая в голове, что и как нужно будет говорить.
- Выбирай выражения, Занзас, - прорычал Гокудера – Не со своим мусором общаешься. Хотя откуда тебе научиться разговаривать нормально, когда ты сам такой же. - Тсуна успокаивающе сжал плечо подрывника, а Занзас удалился вместе со Скуало.
- Ну и хрен с ними. Свалили, и хорошо. - Ураган принялся мрачно рассматривать помещение. Тсуна вздохнул, ему очень не хотелось встречать предполагаемую толпу в одиночку... но, по закону личного невезения Савады, все именно так и получится. Ни Гокудера, ни Ямамото не были в том состоянии, чтобы сопровождать его. О том, что и сам Савада на ногах держался не совсем уверенно, думать даже и не стоило. Он босс. он выдержит все, чтобы ни приготовила ему судьба. Набравшись решимости, парень потер ноющие виски.
- Гокудера-кун, Ямамото. Я думаю, вам нужно пойти в лазарет и хорошенько отдохнуть. - Чтобы там ни творилось в душе, это проблемы самого Десятого.

Стрела, в коей далеко не сразу можно было распознать птицу, привносила в новый дизайн помещения свои коррективы, убирая излишки огня и скрывая безвкусицу догорающей мебели за паром и дымом. К слову, огню подобные перемены не слишком-то и нравились, о чем он и сообщал, посредством шипения, свиста и дымовых спецэффектов.
Видимость ухудшилась, сузившись буквально до нескольких метров. Зато теперь, как во всех порядочных и уважающих себя, ужастиках, в дыму и пару образовались неясные тени. Тени претендовали на зловещность. Одна из них так уж точно.
Тень выползла вперед и преобразовалась в Занзаса. Случайно или не случайно, но именно в этот момент где-то что-то обрушилось с таким зловещим грохотом, что можно было бы подумать что это Босс Варии носит с собой в кармане магнитофон с записью громов и молний для эффектных появлений. Случайные совпадения порой такие забавные.
Впрочем, и без звуков грома и молний можно было догадаться что Варийскому Небу тоже не очень понравился новый дизайн помещения. И пока он в приказательном тоне сообщал Тсунаеши о его великой миссии по утешению прочих недовольных работой горе-дизайнЁра, пожелавшего остаться неизвестным, Ямамото отозвал птицу обратно в коробочку.
Под шумы моря в голове, Занзас и Скуало удалились в зловещий и вонючий туман. Гокудера им, вроде бы, даже что-то пытался сказать, и вот тут-то до Такеши и дошло что слух у него снова стал частично пропадать. Внутренне подобравшись, Ямамото приказал себе не расслабляться.
После ухода варийцев ненадолго повисло молчание. Буквально на секунды. Каждый прокручивал в голове какие-то свои мысли. Такеши вот, например, думал о том, что, возможно, сейчас пред его глазами предстанет мини-драма. Почему? Потому что Гокудера будет уверять Тсуну в том, что он в полном порядке и готов сопровождать Босса хоть на край света. А Савада будет непреклонен и тверд, ибо прошли те веселые деньки, когда его еще можно было уболтать и привести в расстеряность.
Ямамото уже прикидывал как бы так невзначай развернуть самых активных и самых "убитых" в сторону лазарета, когда Тсуна нарушил молчание своей вступительной речью в мини-драме на двоих ораторов и одного слушателя.
Ну сейчас начнется, - практически обреченно подумал Хранитель Дождя и поспешил вмешаться:
- Тсуна, тебе бы тоже не помешало показаться врачу. И не беспокойся, я прослежу что бы Гокудера дошел до лазарета.
В подтверждение своих слов, Ямамото, предварительно соориентировавшись в пространстве, развернул Гокудеру в сторону выхода, аккуратно придерживая его за плечо здоровой рукой дабы последний не сбежал.


=====> [Вы должны быть зарегистрированы и подключены, чтобы видеть эту ссылку]